Подари мне вечер - стр. 3
Переложив получившийся пузырь со льдом к другому уху, Эйверт взглядом подтянул к себе стопку тетрадей: успеет проверить парочку до начала обеда. Если он верно помнил, сегодня в столовой пирожки. Пирожки он любил.
Не успел.
Оставшаяся вода в плошке вздыбилась, забулькала, полопалась чередой пузырей и потеряла прозрачность. Над поверхностью поплыли переливающиеся перламутром блики. Они веером расползлись в стороны, а через мгновение над столом развернулось объёмное изображение, с каждой секундой становясь всё более чётким. Женщина с кудрявыми волосами, собранными в затейливую причёску, неуверенно заморгала, вглядываясь в сидящего за столом Эйверторна. Того вполне устроил бы почтовый шмель, но не все с этим способом связи были согласны. Шмеля проигнорировать проще.
– Эйверт, здравствуй, – улыбнулась женщина. – Я не оторвала тебя от занятий? Если я правильно посчитала, у тебя сейчас перерыв.
Он вернул ей дежурную улыбку, за которой скрыл удивление: если мама сверялась с его расписанием, значит, дело серьёзное. Отложил завёрнутый в платок лёд; ушам немного полегчало.
– Мама. Я как раз собирался на обед.
– Это хорошо, тебе нужно как следует питаться, ты такой бледнень…
– Мама, что-нибудь случилось?
– Прости, – другим тоном заговорила госпожа Иветта. Перламутровые блики на поверхности воды полопались пузырьками, исказив благородный облик дамы. – Я тревожу тебя вот по какому вопросу: когда ты приедешь домой? Мы так давно не виделись.
– Не далее как на праздновании твоих именин, – возразил Эйверт нетерпеливо.
Месяца три назад, совсем недавно; при воспоминании о разговорах того дня у него начинали ныть все зубы разом.
– Вот именно, так давно! Приезжай в ближайшие выходные! Устроим чудесный семейный ужин, я велю приготовить твоё любимое мясо под сырной корочкой, и бабушка…
И бабушка. Бабушку Эйверторн любил и уважал, но предпочитал ограничивать общение. У остальных не было выбора.
– Бабушке мои наилучшие пожелания и великолепного самочувствия. Я не могу в эти выходные, мама. Прошу меня извинить, мне надо идти.
Госпожа Иветта растерянно оглянулась назад, вдохнула для новой порции слов, но Эйверт провёл над зеркальной водой ладонью и погасил изображение.
Неприятно дёрнулось веко. Передвинув плошку с водой подальше от студенческих тетрадей, Эйверторн поднялся, но над поверхностью воды снова закурился перламутровый дымок. Желание поскорее съесть пирожок становилось нестерпимым, однако надежда успеть ухватить себе хотя бы один, наоборот, таяла. Опустившись на стул, Эйверт дунул на дымные перламутровые завитки. Из воды немедленно показалось лицо отца, и его выражение напоминало физиономию второкурсника, вызванного к доске отвечать невыученное заклинание отражения. Та-а-ак.