Подари мне пламя. Белая ворона - стр. 30
– А-а-а-алекс!… Ох, А-а-алекс… Еще! Мой лэрд… мой повелитель… Бери… сильнее…
А потом билась в его объятиях, то приникая, то отталкивая, чтоб тут же прильнуть еще теснее. И в последний момент, когда Алекс, уже выплескиваясь, немного отодвинулся назад и погладил пальцами самое чувствительное местечко женского лона, – в этот момент Анри стиснула его плечи, извиваясь, захлебываясь протяжным стоном…
Потом они лежали, обнявшись, и Анри лениво помогала Алексу стянуть все, что еще не успело сняться само, многострадальную рубашку, например. Оставив его голым, прижалась всем телом, обвила руками и ногами, положила голову на плечо. Алекс, улыбаясь, погладил темные спутавшиеся волосы, вдохнул запах. Шепнул, гладя влажные от пота плечи и спину:
– Как ты себя чувствуешь, драгоценная моя?
– Боже-е-ественно, – с чувством протянула Анри, тоже, судя по голосу, улыбаясь. – Ох, Корса-а-ар… ты великолепен, знаешь ведь?
– Мне говорили, – усмехнулся Алекс. – Но все равно благодарю. Ты тоже восхитительна и чудесна, милая.
Немного повернувшись, чтоб Анри было удобнее, он коснулся губами темноволосой макушки, подул, шевеля дыханием пряди. Обнял крепче, прижал к себе… И в который раз подумал, что нельзя же быть таким мерзавцем… Анри достойна любви человека, для которого будет единственным и величайшим счастьем. Но как подобному человеку появиться в ее жизни, если умная, прекрасная и божественно талантливая Анри безнадежно влюблена в него, всего лишь друга и покровителя. И где найти человека, который поймет и примет ее всю, такую сильную, но хрупкую и уязвимую, нуждающуюся в темных порочных играх, чтобы выйти из них очищенной и сбросившей на время груз памяти и страха? Так что неизвестно, что будет большей жестокостью и лицемерием: длить эту давнюю связь или разорвать ее?
– А-алекс? – игриво протянула Анри, приподнимая голову и требовательно заглядывая ему в лицо. – О чем ты задумался? Или о ком?
– О тебе, – легко сказал он, целуя припухшие губы. – О ком же еще я способен сейчас думать?
И тут же в памяти непрошено всплыли, стирая все только что случившееся, светло-голубые льдинки глаз с так и не пролившимися слезами, и темные круги под этими глазами, и ладонь, которую девочка не отдернула там, в парке… И страх, отчаяние, стыд – все, что угодно, даже вымученное болезненное желание… Только не то, что Алекс видел сейчас в глазах Анри. Ни капли нежности, благодарности, желания брать и отдаваться…
– И я должна сделать вид, что верю? – усмехнулась Анри, ответив на поцелуй. – Милэрд Корсар, вам не идет ложь из вежливости. Вы изволите безнравственно думать о ком-то другом – но это я сейчас исправлю. Помнится, вы что-то говорили про мои губы и их должное применение?