Подаренная ему. На грани - стр. 25

— Она… Давно здесь? — задала я свой следующий вопрос, упорно борясь сама с собой.

— Полгода. Скоро уже уедет. Рания полностью здорова.

— А что случилось с ней? — я ощутила в себе импульс искреннего интереса, что встревожило меня еще больше. Меня всё это не должно ни касаться, ни интересовать.

— Пуля угодила в нее. Кто-то ради развлечения сделал это. Выжила. Если потрогать участок у хребта, можно ощутить рубец.

Мне показалось или Амирхан вообще не стесняясь, впритык подошел ко мне? Хотя, чего уж здесь стесняться? Мы уже и так однажды были максимально близки. Ближе просто некуда. Я наблюдала за кошкой и за Айлой, но всё равно чувствовалось, что взгляд Амирхана намертво прикован ко мне. И что он там пытается рассмотреть? А, может, хочет дыру в коже прожечь?

— Дядя, а еще можно? — спросила Айла, повернувшись к нам.

— Еще один кусок и хватит, — спокойным тоном объявил Амирхан.

Его густой ровный бас прозвучал завораживающе. На самом деле я таких голосов прежде никогда не слышала. Он будто проникал в поры, просачивался в самую суть, вибрируя в воздухе. Пожалуй, в такой голос можно было бы легко влюбиться, услышь его случайно по радиоприёмнику. Но я уже имела честь познакомиться с хозяином этого тембра, поэтому про влюбленность даже не стоит заикаться. Это слово вообще звучит абсурдно в канве тех событий, в которые я угодила из-за собственной глупости и неосторожности.

Пока Айла пыталась втиснуть в трубу мясо, я ощутила, что чужое дыхание коснулось моей кожи на шее. Амирхан склонился ко мне. Я прям физически ощутила его неотрывный взгляд. Он сотнями иголок пронзил меня, вызывая странную дрожь в теле. Маньяк, что ли? Зачем так пялиться? Меня это окончательно разозлило. Я резко повернула лицо в сторону Амирхана и первое, что увидела — это его губы с маленькой ранкой от моих зубов, затем только додумалась поднять взгляд выше.

Амирхан изучал меня. Внимательно. С каким-то хищным интересом. На меня вообще никто никогда так не смотрел. Я никогда не ловила на себе такие вот откровенные взгляды.

— Любуешься подарком? — с едкой ноткой поинтересовалась я.

— Любуюсь, — совершенно спокойно ответил Амирхан, не чувствуя потребности увести взгляд в сторону, чтобы ослабить неловкость момента.

Но вот незадача. Это только я ощущаю неловкость. Это только во мне кипит раздражение. Это меня дерут изнутри злость и возмущение. Меня, а не Амирхана. Его, похоже, всё устраивает.

Рания, получив последний кусок своего обеда, быстро взобралась на второй уровень. Теперь хищница сыта.

— Дядя, а павлина будем кормить?