Под знаком Черного Арахна - стр. 18

– Да нет, Сергей, это скорее личный вопрос. Если можно, проведи экспертизу неофициально.

– Хорошо, Андрей Петрович, сделаем. А теперь приглашаю на чашечку кофе, не так уж часто мы с Вами встречаемся.

И, дружески беседуя на отвлеченные темы, приятели направились в ближайшее кафе, которыми ныне была переполнена вся Одесса.

Спустя несколько дней Осипенко позвонил Строкову и предложил срочно встретиться.

– А приезжай ко мне, я сейчас на даче, да прихвати водителя, ты еще не пробовал мою айвовочку, а за рулем пить негоже, хотя тебя вряд ли кто будет штрафовать, – пригласил тот.

Спустя два часа, отдав должное напитку, собственноручно приготовленному Строковым и стряпне Елены Семеновны, гость и хозяин уединились в гостиной.

– Андрей Петрович, – начал разговор Осипенко, – ситуация серьезная. Наши специалисты провели экспертизу вашего устройства. Вывод однозначный, это – излучатель. Но, когда попытались извлечь сам генератор излучения, он саморазрушился. Но и это не самое главное. При изготовлении устройства были использованы материалы, не занесенные в таблицу Менделеева.

Даниил легко взбежал по ступенькам. Двери загодя угодливо раздвинулись перед ним, впуская в монументальное здание родного научно-исследовательского института. Машинально взглянул на электронные часы, приютившиеся почти под самым потолком, и отметил, что прибыл, как всегда, заранее. Двадцать минут до начала рабочего дня. Оставив пропуск на вахте, прошел по направлению к лестнице. Он избегал, если была такая возможность, лифтов. Никто и не подозревал, что есть у него такой пунктик – боялся он ими пользоваться. С трудом удавалось скрывать эту фобию. Засмеют. Здоровый мужик в расцвете сил, и на тебе… Но ничего не мог с собой поделать. Едва входил в лифт, – на него обрушивалась паника. Смешно, но он полностью зависел от какого-то примитивного поднимающего и опускающего механизма. Ему казалось, что обязательно эта коробка рухнет, как только в ней окажется именно он – Даниил Серецкий. Как только оказывался внутри, то сразу покрывался с ног до головы липким холодным потом, что только усугубляло его состояние. Очень чистоплотный, душ принимал, непременно, два раза в день, – перед работой и вечером – перед сном. Едва только, мигнув лампочками, лифт начинал движение, сердце Даниила подскакивало к горлу, намериваясь протиснуться сквозь плотно сжатые зубы, и выскочить вон. Приходилось закрывать глаза и просто просить мысленно: «Ну, давай, давай, скорее уже…». И выходил из него неприятно мокрым и обессиленным.