Под сетью. Бегство от волшебника - стр. 72
Финн и Лефти уже повернули назад, к лестнице. Я подплыл к какой-то барже, ухватился за канат и, откинув голову, полежал неподвижно, глядя на панораму черно-синего неба и серебристо-черной воды и дожидаясь, когда хлынет в меня тишина. Потом вылез по канату из воды и повисел, обняв его, как белый червяк. Потом бесшумно, на одних руках, снова опустился в реку. Коснувшись ногами воды, я почувствовал, что их легонько, но упорно тянет вбок. Начинался отлив. Я быстро поплыл к лестнице.
Финн и Лефти одевались, давясь от сдерживаемого смеха. Я к ним присоединился. Разрядилось какое-то напряжение, совершился обряд. Нам хотелось кричать, тузить друг друга. Но шуметь было нельзя, и вся наша энергия ушла в смех. Одевшись, я почувствовал, что мне тепло, что я почти трезв и голоден как волк. Я пошарил в карманах плаща и нашел печенье и паштет, которые стянул у Сэди. Их встретили немыми изъявлениями восторга. Мы уселись на лестнице, которая становилась все длиннее, по мере того как вода отступала, оставляя у наших ног сломанные корзины и ящики, пустые жестянки и всякий мусор. Я вскрыл банки с паштетом перочинным ножом и раздал печенье. У всех, кроме меня, еще оставалось в бутылках немного бренди, но Дэйв сказал, что с него хватит, и передал свои права мне. Лефти заявил, что ему скоро нужно уходить, потому что утром одно из отделений партии переезжает в новое помещение. Он предложил остатки своей бутылки Финну, тот не отказался. Мы весело закусили, передавая банки по кругу. Бренди пробежало по моим внутренностям, как божественный огонь, и разогнало кровь до скорости света.
Что было потом, я помню смутно. Остаток ночи проступает отдельными пятнами из тумана, окутавшего мою память. Лефти ушел после того, как мы поклялись друг другу в вечной дружбе и я обязался посвятить себя социалистическим исследованиям. У меня состоялась долгая сентиментальная беседа с Дэйвом, о чем – не помню, может быть, о судьбах Европы. Финн, опьяневший еще больше, чем я, куда-то затерялся. Когда мы уходили, он лежал ногами в воде. Немного погодя Дэйву вспомнилось, что как будто в воде была его голова, а не ноги, и мы вернулись проверить, но Финна не нашли. Проходя пустынными улицами под бледнеющим небом, я словно слышал какой-то странный звук – может быть, то звонили вдали колокола Святой Марии, и Святого Леонарда, и Святого Ведаста, Святой Анны, Святого Николая, Святого Иоанна-Захарии. Наступающий день запустил длинную руку в гущу ночи. Неожиданно быстро наступил туманный рассвет, и, когда я допивал бренди возле Святого Андрея-при-Гардеробе, над горизонтом уже протянулись ярко-зеленые полосы.