Размер шрифта
-
+
Под небом русского цвета. Не игра в города - стр. 11
Тридцать три волоска целованы серебром.
Я служу для людей необыкновенным чудом,
а хочу – одному, верой, правдой, плечом, добром.
И по-детски клянусь, больше так никогда не буду:
притворяться твоим или чьим там ещё ребром,
на чужой земле быть не более, чем травинкой,
оживать от касаний сжатой в кулак руки,
распаять самоцельность на части и половинки,
шестерёнки, куски, молекулы, черепки…
…но смотрю на тебя – и я пауза и заминка,
и мои слова не малы и не велики,
ты такое не носишь. Или не переносишь.
Между нами так много… сотен чужих людей
и вступающая в шатёр золотая осень
с громогласных, объятых заревом площадей.
Загорелых восходов очень и очень просит
пустота моя, преисполненная идей.
Пишем с красной строки. За медпунктом растёт черника
с терпким запахом валерьянки и трёх простуд.
Первобытная речь, расплывчатые чернила,
теневой менуэт на качающемся мосту,
всё, что я про тебя и меня не досочинила.
Очень страшно, что я всё это перерасту,
кроме сияния собственных глаз бесстыжих.
Завтра крепко обнимут четыре родных стены,
материнские руки, кошачьи девятистишья…
Почему Петербург обширней любой страны?
Я в нём знаю все переулки, подвалы, крыши,
церкви, шпили, кофейни.
Но тебе они не нужны.
2017
Потому что
А быть может, нужны – церкви, кофейни, шпили,
переулки, подвалы, крыши, мосты, дома.
Потому что взрывает штормом бездумность штиля.
Потому что и радость случается от ума,
от случайного смысла, отсутствия книжной пыли,
компромиссы на раз превращаются в компромат.
Пусть всё будет не так, как было не раз, не дважды
и не трижды. Пусть всё пойдёт не так,
не к чертям, не в раздел непрошенных и неважных,
непрочтённых и неотвеченных спам-атак.
Пусть всё будет как будет. Идёт как идёт. Не страшно,
даже в чём-то красиво: в небе летит чердак.
Потому что дорога ложится перед глазами
в трёхсотлетние неизвестные города.
Потому что мы оба летом готовим сани,
а телегу зимой. А осенью – поезда.
Потому что мы скрытые смыслы находим сами
даже там, где их нет и не было никогда.
2017
Шестнадцатый дом
Ей казалось, что можно состариться
прямо здесь и срастись с этим льдом.
Ударение-молния ставится
на старинный шестнадцатый дом.
Крест метафорой сумки с продуктами
оттянул ей плечо в сколиоз.
Ведьмы, девочка, были в роду твоём,
полюбуйся на пламя волос.
Нынче – грустным неправильным выдохом,
искажением букв непростых.
Хиромант отшатнулся от вывиха
линий жизни, что были – мосты,
стали – бог чертыхнётся, и взмолится
дьявол сам от таких новостей.
Ей уже не коснуться его лица
и костям не коснуться костей.
Заворачивать в арку сутулую
да раскладывать зелень и сыр,
Страница 11