Под маской зла - стр. 69
– Жалко же, – заявил Вильгельм. – Шанти вон сказала, задница у неё хорошенькая. Какие там розги… Я вообще считаю, что красоту нельзя портить.
– Да ты в отцы ей годишься, – хмыкнул Бернхард.
– Но я-то про Шанти, – усмехнулся тигр.
– На кошку нашу глаз положил? – усмехнулся в ответ и усач.
– Я всё слышу! – раздалось с шипением издалека. – Запущу сковороду, будешь знать «кошку»! Проверим, чей затылок крепче: у тебя или того механоида!
– Тут уж или одно, или другое, – погладил свой затылок, явно занервничав, Берн, озираясь на голос Шанти, и недоговорил.
– Иногда кажется: хорошая компания собралась. А потом опять друг друга все задирают, – проговорил Вильгельм.
– Да в любой семье так. И в любой компании друзей. Подколоть, подшутить, обычное дело. Ты ж не думаешь, что она правда мне в затылок сковородкой метнёт? – звуча уверенно, с усмешкой на губах, но с явным опасением и сомнением во взгляде, грызя кончик дымящейся самокрутки, Бернхард вновь оглянулся на Шанти и прикрыл рукою затылок.
– А ты вот веришь цыганке, любезный? – всё улыбался тигр.
– Я никому здесь не верю. Так легче живётся. Так ты расскажешь, что там у тебя за печаль с дамой сердца? Дать табачку? – предложил Берн.
– Ох, не нужно, – отвёл голову анимаг. – Оставь себе и дыми в другую сторону.
– Я и дымлю! Это ветер к тебе всё подгоняет, – хмыкнул Бернхард.
– Жили однажды в графстве Ангстерн Жан и Вильгельм де ла Конте. Два брата. Один, старший, увлекался огранкой самоцветов и изучением камней, младший же умел превращаться в животных. «Обращаться собакой! Много ли чести!» – говорил мне отец… Мать вообще не понимала этой способности и просила, буквально умоляла, в доме не перевоплощаться. И брату не нравилось, но Жан как-то смирился. Был подобрее остальных. Отец пытался и в войска меня сдать, и пажом пристроить, и помощником в какую-то гильдию, даже предлагал в звериного лекаря выучиться да съехать от них поскорее, занимаясь полезным делом. Меня избегали, не принимали, прогоняли… – рассказывал аристократ, приняв естественный человеческий облик. – Но вот Орфея, дочь соседского лорда Кёртиса, постоянно к нам приезжала, находила в моей способности нечто захватывающее, забавное и интересное. Она была мне и другом, и объектом влюблённости ещё с детства. Так мы и веселились вечно втроём. Я, брат и леди Кёртис.
– Мой отец тоже был не подарок… В этом мы схожи. Так что же стряслось? – любопытствовал Берн, повернувшись всё-таки к Вильгельму.
– Ах, мы гуляли, купались, играли в карты и прочие игры. Дурачились, лазали по деревьям… Всего не упомнить. Чудесное было время. С ней я впервые поцеловался. У дерева, под яблоней, когда брат полез фруктов нарвать. Мне казалось, у нас всё хорошо… Будто вот-вот ещё стану постарше, предложу выйти замуж ей, обрету своё счастье. Как раз и от родителей съеду в её замок или там в качестве приданного лорд отдаст ей… то есть, нам… какое-нибудь поместье. Я распланировал идеальную жизнь… – мечтательно воскликнул Вильгельм, глядя на звёзды.