Под крестом и полумесяцем. Записки врача - стр. 9

– Можно узнать, чем вы занимаетесь?

– Это такой тренажер, «Цивилизация», – туманно признался автор.

Та подумала и встревожилась:

– А нам не надо, чтобы кто-нибудь знал про наш компьютер!

На отделении много больных-импотентов – оно и понятно: позвоночник сломан. Хирург-уролог К. любит блеснуть мастерством, накачивая всем желающим папаверин непосредственно в пенис. Тот встаёт, аки стальной штырь – один подполковник был сам не свой от радости. «Мне-то плевать, это жена требует», – объяснял он всем и гордо разъезжал в своей коляске по коридору, кичась эрекцией. Однако через час он забеспокоился, так как эрекция не проходила. Не прошла она и через два часа, и через три – пришлось применять внутривенный наркоз.

«Будете встречать Новый год в девишнике один, без меня, – сказала заведующая автору. – Я уезжаю в Кострому».

Больная Лань с парализованными ногами имеет, по слухам, до 10–15 половых контактов в день. Заведующему первой травмой, где она лежала, это дело надоело (в то редкое утро, когда он оказался трезвее обычного). Он перевёл её зачем-то в наркологию. Там лечились одни женщины, разыгрался какой-то скандал. Больную забрали обратно – теперь уже на вторую травму. Новый заведующий махнул рукой: «Хрен с ней, повешу над дверью в палату красный фонарь». В день выписки больной полагалось сопровождение в виде санитара – её отвозили в Колпино, домой. Когда приехали на место, санитар потащил больную по лестнице. Шофёр впоследствии жаловался: санитар её нёс почему-то в течение полутора часов, и тот всё это время кружил вокруг общежития, недоумевая – где человек?

У профессора заболела жена.

Пристроил в больницу.

Всё было тихо – вдруг приносит пять листов бумаги, исписанных бисерным почерком с двух сторон.

«Подклейте в её историю, – велел он заведующему. – Это мой осмотр».

Девять часов утра. Реаниматолог М. идёт на работу. К. сообщил, что доктор был в таком виде, что он, К., едва не наступил ему на галстук. По этому поводу доктор С. философски заметил: «Профессионализм пропивается последним».

Заведующей отделением поручили лечить главу какой-то мафии. Это был капризный, выживший из ума самодур, вылечить которого было невозможно, но он об этом не знал и настоял на собственной госпитализации. Ни руки, ни ноги у него не работали. И между ног – тоже не работало. Ставить его на ноги было опасно – развалится в буквальном смысле слова. Однако заведующая, от страха посулившая бандиту золотые горы, мало-помалу сама уверовала в неизбежный успех. «А что? – сказала она заносчиво. – Посмотрим! Может быть, он и встанет!»