Под красным знаменем революции. Факты и размышления - стр. 5
В дни Демократического Совещания Ленин писал: "Величайшей ошибкой, величайшим парламентским кретинизмом было бы с нашей стороны отнестись к Демократическому Совещанию, как к парламенту, ибо даже если бы оно объявило себя парламентом и суверенным парламентом революции, все равно оно ничего не решает: решение лежит вне его, в рабочих кварталах Питера и Москвы" (том XIV, ч. 2, стр. 138). Как Ленин оценивал значение участия или неучастия в Предпарламенте, видно из многих его заявлений и в частности из его письма Центральному Комитету от 29 сентября, где он говорит о "таких вопиющих ошибках большевиков, как позорное решение участвовать в Предпарламенте". Для него это решение было проявлением тех же демократических иллюзий и мелкобуржуазных шатаний, в борьбе с которыми он развил и отточил свою концепцию пролетарской революции. Неправда, будто между буржуазной революцией и пролетарской должны пройти многие годы. Неправда, будто единственной, или основной, или обязательной школой подготовки к завоеванию власти является школа парламентаризма. Неправда, будто путь к власти лежит непременно через буржуазную демократию. Это все голые абстракции, доктринерские схемы, политическая роль которых одна: связать пролетарский авангард по рукам и ногам, сделать его – через посредство "демократической" государственной механики – оппозиционной политической тенью буржуазии: это и есть социал-демократия. Политику пролетариата надо направлять не по школьным схемам, а по реальному руслу классовой борьбы. Не в Предпарламент идти, а организовать восстание и вырвать власть. Остальное приложится. Ленин предлагал даже созвать экстренный съезд партии, выставив бойкот Предпарламента в качестве платформы. Отныне все его письма и статьи бьют в одну точку: не через Предпарламент, в качестве "революционного" хвоста соглашателей, а на улицы – для борьбы за власть!
Надобности в экстренном съезде не оказалось. Давление Ленина обеспечило необходимую передвижку сил влево как в Центральном Комитете, так и во фракции Предпарламента. Большевики выходят из него 10 октября. В Петрограде развертывается конфликт Совета с правительством вокруг вопроса о выводе на фронт большевистски настроенных частей гарнизона. 16 октября создан Военно-Революционный Комитет, легальный советский орган восстания. Правое крыло партии пытается задержать развитие событий. Борьба тенденций внутри партии, как и борьба классов в стране, входит в решающий фазис. Позиция правых полнее и принципиальнее всего освещается в письме "К текущему моменту", за подписью Зиновьева и Каменева. Написанное 11 октября, т.-е. за две недели до переворота, и разосланное важнейшим организациям партии, письмо это решительно выступает против вынесенного Центральным Комитетом решения о вооруженном восстании. Предостерегая против недооценки врага, а на самом деле чудовищно недооценивая силы революции и даже отрицая наличность боевого настроения масс (за две недели до 25 октября!), письмо говорит: "Мы глубочайше убеждены, что объявлять сейчас вооруженное восстание – значит ставить на карту не только судьбу нашей партии, но и судьбу русской и международной революции". Но если не восстание и не захват власти, тогда что же? Письмо довольно ясно и отчетливо отвечает и на этот вопрос. "Через армию, через рабочих мы держим револьвер у виска буржуазии", и под этим револьвером она не сможет сорвать Учредительное Собрание. "Шансы нашей партии на выборах в Учредительное Собрание превосходны… Влияние большевизма растет… При правильной тактике мы можем получить треть, а то и больше мест в Учредительном Собрании". Таким образом, письмо открыто держит курс на роль "влиятельной" оппозиции в буржуазном Учредительном Собрании. Этот чисто социал-демократический курс как бы маскируется следующим соображением: "Советы, внедрившиеся в жизнь, не смогут быть уничтожены… Только на Советы сможет опереться в своей революционной работе и Учредительное Собрание. Учредительное Собрание и Советы – вот тот комбинированный тип государственных учреждений, к которому мы идем". …