Под кожей - стр. 37

Положив на холодную ограду ладони, решаю, что даже у неизвестных есть очертания.

– Я ничего о тебе не знаю, – сообщаю. – Почти.

– Можешь спросить, если хочешь.

Покусав изнутри щеку, интересуюсь:

– Твое полное имя?

– Серьезный подход, – замечает мой собеседник все с той же ленивой интонацией. – Денис Рашидович Алиев.

– Где ты родился?

– В Дербенте. Это Дагестан.

– И как попал сюда?

– Семья переехала. Мне было двенадцать.

– Сколько тебе сейчас?

Постучав кроссовкой по ограде, отвечает:

– Тридцать четыре.

Они с Балашовым ровесники. Эта информация ворошит воспоминания о вчерашней встрече с Вадимом, и я затыкаю их следующим вопросом:

– Кто твои родители?

– Мать – домохозяйка, отец – полковник полиции.

– У тебя есть братья или сестры?

Глядя на воду, он потирает пальцем бровь. Эта задержка кажется мне немного странной, но в итоге я получаю короткий ответ:

– Нет.

– Хочешь спросить что-нибудь у меня?

Развернувшись, Денис опирается бедром об ограду и скрещивает руки на груди. Чешет языком зубы, и на этот раз пауза ощущается волнительно, ведь на его губах снова улыбка.

Кажется, такого эффекта он и хотел добиться. Волнения, покалывания у меня в затылке. Ожидания.

– Какие цветы ты любишь?

Сверля его ответным взглядом, говорю:

– Розы. Но мы договорились…

– Что я не буду дарить цветы?

– Да.

– Столько запретов. Я связан по рукам и ногам.

В ответ я перевожу взгляд на его руки. На спортивное сильное тело. Пульс делает скачок, когда в голове всплывает чертовски волнующий вопрос: хочу ли я почувствовать на себе эти руки или это тело?

В груди поселяется холодок. Вспышка, от которой учащается дыхание.

Взметнув вверх глаза, вижу, что он впился в мое лицо взглядом, и улыбки на его лице больше нет.

Отвернувшись, я бросаюсь в сторону, потому что с лаем к нам несется золотистый ретривер.

На этот раз схватка заканчивается тем, что Денис сажает пса на поводок. Сопротивления почти нет, только очередная порция любопытства в мой адрес. Твердой рукой Алиев его пресекает, дернув за ошейник.

– Рядом! – рявкает он команду, но кто из них принимает решение, сказать трудно.

Я слишком отвыкла прятать от мужчин глаза, но именно этот рефлекс у меня и просыпается.

Очень боюсь, что эмоции, которые прочел на моем лице Алиев, будут истолкованы правильно. Особенно зная, как он умеет ломать дистанцию.

К такому обращению с собой я не привыкла. Напор. Почти неприкрытый. Почти откровенный. Он способен оттолкнуть, но этот мужчина знает меру! Несмотря на это, мне кажется, что ему лучше ни в чем не уступать.

Я чувствую это кожей. Тем шевелением у себя на затылке. И это заряжает азартом. Снова. Это хождение по краю. Чертову уверенность дает лишь то, что я могу это остановить. В любой момент!