Под флагом цвета крови и свободы - стр. 50
– Я думала, ты-то должен понимать, – с горькой усмешкой ответила она. Джек замер, потом внезапно поднялся на ноги, пересек каюту и уселся на кровать рядом с ней:
– То, что я в долгу перед твоей семьей, обязывает меня, а не тебя! И вообще… может быть, я ошибся, а тебе… не стоит повторять эту ошибку, – вдруг заметно тише прибавил он и продолжил прежним тоном: – У меня, конечно, нет пяти кораблей, но приличные условия тебе я обеспечить сумею. Команду возьму на себя – никто и пикнуть не посмеет… да, я в курсе, что произошло вчера, не смотри так! От тебя только и потребуется сидеть в каюте и заниматься твоим любимым делом – ковыряться в чертовых картах, получать за это приличную долю и быть вторым человеком на судне! Какие могут быть проблемы – ума не приложу…
– Проблема одна, Джек, – спокойно возразила Эрнеста, и лишь очень чуткий человек уловил бы дрожь в ее голосе. – Я завязала с морем. Не хочу больше видеть эти, как ты говоришь, чертовы карты и вообще все, что с ними связано. Я больше не могу так, Джек!
– Но… Но тогда мы возвращаемся к вопросу: куда ты пойдешь? – приобняв ее за плечи, растерянно спросил Рэдфорд. – Ты же ничего больше не умеешь! Вне моря мы все – ничто.
– Море… – горько усмехнулась девушка. В глазах ее стояли слезы. – Море отняло у меня слишком много, Джек. Не думай, что я позволю ему забрать что-то еще. С меня хватит, – тяжело поднявшись на ноги, выдохнула она. Рэдфорд схватил ее за руку:
– Это всего лишь слова! Я знаю, как тебе плохо сейчас. Но все же – подумай над моим предложением. Просто подумай… С морем так легко и не завяжешь, знаешь ли.
– А ты пробовал? – фальшиво улыбнулась она, берясь за дверную скобу. Дикая, звериная тоска была в ее глазах – такая, что Джек невольно поежился:
– Подумай!..
– Я подумаю, – чуть слышно донеслось до него из-за закрывающейся двери. – Подумаю…
***
В трюме, как всегда, было темно, грязно и душно. Эдвард скреб заплеванные ступени лестницы, стараясь не думать об обеде, сейчас жадно поглощаемом остальными матросами. Неимоверно хотелось наведаться к заветной бочке рома с собственноручно им просверленным отверстием в днище, но на этой неделе он уже дважды попадался возле него – не стоило лишний раз испытывать терпение боцмана. Мистер Макферсон, правда, был довольно снисходителен к бывшему офицеру – или, во всяком случае, не ставил своей целью унижать его по любому поводу – однако выгораживать Дойли перед капитаном явно бы не стал. Снова оказаться на улице без работы Эдварду не хотелось.
Вылив за борт ведро грязной воды и зачерпнув новой, он отправился ещё раз протереть все насухо и был неприятно удивлены, застав на лестнице ту самую девушку, которую они подобрали неделю назад. Все ещё болезненно худая, с почти закрытым темными волосами лицом и бессильно сгорбленными плечами, в чужой одежде, висевшей на ней мешком, она на мгновение пробудила в нем давно забытое чувство жалости и желание помочь. Но, переведя взгляд ниже, на запыленные носы ее сапог, Дойли вновь ощутил привычное раздражение.