Почтовый ящик - стр. 4
– А то много есть, кто хочет примазаться, – объяснил свою настойчивость Сергей. – Но я их быстро раскалываю. Спрошу: «Ну, как там ресторан «Арбат» на Ленинском проспекте?», а он в ответ: «Ничего, стоит». Сразу ясно, какой это москвич, и в Москве-то, небось, никогда не был. Ресторан-то ведь не на Ленинском, а на Калининском проспекте!
– А ты был в Москве?
– Был. Но только я был еще маленьким, не помню ничего. Про ресторан – это мне отец рассказывал. Он в Москве учился, а мы с мамой к нему приезжали. Отца потом сюда перевели начальником райотдела с перспективой. Тут кривая преступности очень высоко поднялась. Отец сразу порядок навел. Как стрижка овец или окот, он сразу всех сотрудников на круглосуточное дежурство, и по пунктам. А то там стригали перепьются, драка, поножовщина. Потом спрашивают: «За что ты его убил?», а он и вспомнить не может. И всегда в одно и то же время и в одних и тех же местах. Теперь тише стало в районе. Отца б давно перевели в Москву или в Ленинград, но боятся, что беспорядок тут опять начнется.
– Молодец твой папа, – поддержал сыновью гордость школьника Коля.
– Да уж! Он меня и на охоту берет, и в Читу брал в командировку, – стал неудержимо хвастаться Сергей, но смутился и замолчал – может, москвичу не так все это интересно…
Степь расстилалась неровная, в некоторых направлениях горизонт закрывали невысокие сопки. Между сопками было очень далеко видно.
– Хочешь, пойдем, закат посмотрим вон с той сопки? – предложил Сережа москвичу.
Коля с удовольствием согласился, и они пошли по высокой, до пояса, траве. Трава была подсохшая, грубая на ощупь. Но, все-таки трава, вроде осоки, расступалась легко. А ноги все время ударялись о пенечки. Коля раздвинул траву, присел и стал рассматривать, что там такое мешает идти.
– А, это от кукурузы осталось, – стал пояснять Сережа. – Тут при Хрущеве кукурузу сажали. Об этом в энциклопедии написано, и фотография приведена, только не наш район, а тут недалеко есть. Так и написано: «Возделывание кукурузы на полях Агинского Бурятского национального округа». Но, говорят, снимали у нас, то ли перепутали, то ли у нас панорама лучше получилась. Кукурузу уже десять лет не сажают, а стебли остались, они долго торчат, не перепревают.
– Молодец, все знаешь, – сказал с улыбкой Коля, поднимаясь с корточек. – Ты, прям, чичероне.
– Кто?
– Ну, это итальянский экскурсовод, который все приезжим объясняет, стрекочет без умолку.
Сережа обиделся на слово «стрекочет» и замолчал.
Мальчики взошли на сопочку как раз вовремя – солнце уже почти коснулось горизонта. Сопки отбрасывали длинные тени, черные-пречерные. Вдалеке из одной такой черной тени выползала отара овец и исчезала в другой. Среди отары возвышался пастух на лошади, как будто в бурке, похожий на всадника с папиросной коробки «Казбек».