Почтовая станция - стр. 9
— Почему это?
— Да потому что нашей дороги как бы нет. А раз нет, то и охранять никто не обязан.
— Погодите. Как это нет, если меня направили?
— Откуды ты такая темная? Уже не десять годков, чтобы не понимать такие вещи. Раньше-то новой дороги не было, все туточки ездили, а потом решили обновить путь да сократить его между двумя городами, а меня здесь оставили — места нового не нашли. А ты, бедоноша, и себе беду накликала и на меня старого перенесла.
Смотритель в сердцах плюнул под ноги и широким шагом поспешил на улицу. Первым порывом было догнать старика и объяснить, что неправильно это все. Но заставила себя сделать медленный вдох и выдох, досчитать до десяти и обратно. Сейчас он зол и не будет слушать, лучше займусь домом, а то был чужой аж неловко стало от паутины и пыли по углам. А скоро еще кто-то должен приехать.
Руки заняты — голова отдыхает.
Чтобы они ни говорили, а я права, если человек работает, значит, обеспечьте ему защиту и питание. Хотите вычеркнуть ненужное, значит, дайте человеку новую работу. Не можете? Обеспечьте защиту и питание. Что же в этом сложного-то?
К моменту, когда приехала телега я успела прибраться в центральной части дома. Немного, но все лучше, чем ничего. Во всяком случае входя люди будут видеть чистоту, а не пыльную паутину с отощавшими жителями.
— Стажерка!
Я выбежала на улицу, подбежала к смотрителю. Он принимал у ямщика перевязанные стопки писем и газет тут же отдавал мне, с приказом неси в дом. Пока я бегала туда-сюда смотритель без умолку болтал с коллегой, а меня подгонял, мол, нечего людей задерживать. Можно подумать до моего появления здесь старик быстро справлялся с этой работой и никого не задерживал.
В очередной раз вернувшись увидела одного смотрителя, телега уехала.
— Бери лошадь и пойдем, — я осторожно взяла поводья, лошадь не знакомая мало ли как еще пошутить захочет вредный смотритель.
К счастью, шуток не было, мы зашли за дом и завели лошадей под навес. И вот что странно: навес в хорошем состоянии, почти новый, а коновязь едва не рассыпалась в труху. Надо бы ее заменить, уверена в лесу найдется подходящая палка, а вкопать я и сама смогу. Дело нехитрое.
— Эй! Есть кто?! Асимыч!
— От нелегкая принесла кого-то, поди глянь кто там, — смотритель забрал поводья моей лошади, а я побежала куда послали.
— Есть! Минутку! — обежав дом, схватилась за бок, переводя дыхание. Ох и работенка у меня, только и успевай бегать. — Доброго утречка.
— Та-а-ак, а ты чьих будешь? — давно созревшая женщина уперла полные руки в не менее крутые бедра, хмуро на меня посмотрела. Тяжелым взглядом прошлась вниз, задерживаясь на моей тонкой талии, юбке до колена, стройных ногах и вишенке моего образа ботинках на высоченной платформе.