Почти жена - стр. 41

- Я всё объяснил вашему наставнику, - ответил врач. – И вы уже можете встать.

Прозвучало это как «можете быть свободны».

Леци шагнул ко мне, чтобы помочь подняться, но я отстранила его и поднялась сама. Да, стоять я могла, но ощущения были не из приятных. Я чувствовала себя...несвободной. Так бывает, когда наденешь новую, не разношенную обувь: чуть тесновата, хотя, вроде, по размеру, и пока не ходишь, всё, кажется, нормально, но туфли начнут нещадно жать и натирать пятки, как только ты выберешься из дому прогуляться.

Мне это очень не нравилось.

- Скажите, а это теперь всегда так будет?

- Что – это? – не понял доктор.

- Ваш блок. Он мне мешает!

- Какая ерунда! – возмутился врач. – Вы не можете этого чувствовать!

- Потому что я – гарси? – сердито уточнила я.

- Лея! – Берн примиряюще улыбнулся. – Тебе надо привыкнуть. Это как вставная челюсть для беззубого – сначала мешает, а потом привыкаешь.

- Откуда вы знаете? У вас вставная челюсть, тера? – ехидно спросила я.

Тут уже и врач не сдержал улыбки:

- Какая языкастая гар…деграска, - заметил он и посмотрел на меня с каким-то новым интересом. – Непривычно или больно?

- Не больно, - коротко ответила я.

- Тогда всё действительно пройдёт со временем. Но вам пора, её величество ждёт.

- Что? – спросила я, когда Леци с улыбкой пропустил меня вперёд.

- Иногда ты бываешь такой сварливой, что я легко могу представить тебя вредной бабкой с внуками у подола.

Я хмыкнула:

- Ничего не имею против внуков. Только вряд ли получится. Наша жизнь слишком богата событиями, чтобы дожить до старости.

Улыбка пропала из голубых глаз Берна.

- А это мы ещё посмотрим, - сказал он с угрозой, адресованной непонятно кому, и открыл портал.

Когда мы во второй раз входили в покои королевы, моё настроение нельзя было назвать блестящим. Подсознательно я была готова к любым пакостям, слишком уж запоминающимся был урок, который мне преподали. И королева сразу заметила эту мою собранность. Она жестом остановила мой трэсс и заботливо спросила:

- Как ты себя чувствуешь?

- Всё хорошо, - ответила я, невольно поджимая губы. По этой детской привычке мама безошибочно узнавала, что я обижена или расстроена.

Её величество тоже поняла это и чуть улыбнулась, переводя взгляд на Берна:

- Что ж, если нет никаких препятствий, мы можем начать? Присядьте, - и королева первой заняла место в высоком кресле, стоящем у окна. Таким образом мы не могли видеть её лица, зато наши лица, обращённые к свету, были открыты ей.

Леци придвинул стул для меня, а сам уселся на небольшой диванчик неподалёку.