Почти нормальная семья - стр. 4

– Завтра я не работаю.

Как так? Она всегда работала по субботам. Именно таким образом она в конце концов и закрепилась в «H & M», работая сначала по субботам, потом летом, потом – на неполную ставку.

– У меня сегодня после обеда болела голова, – уклончиво ответила она. – Мигрень.

– Так ты сказала им, что заболела?

Стелла кивнула. Дала мне понять, что это не проблема. Там есть другая девушка, которая с удовольствием выйдет за нее.

– Не этому мы тебя учили, – произнес я, когда Стелла поднялась и взяла свою куртку, висевшую на спинке стула.

– Адам… – сказала Ульрика.

– Но почему ты так торопишься?

Стелла пожала плечами:

– Мы с Аминой договорились встретиться.

Я кивнул, подавив недовольство. Наверное, в девятнадцать лет они все такие.

Стелла сердечно обняла Ульрику. Сам же я едва успел привстать со стула, когда она обняла меня, поэтому прощание вышло каким-то скомканным.

– А мотороллер? – спросил я.

Стелла взглянула на Ульрику.

– Мы доставим его домой, – пообещала моя жена.

Когда Стелла исчезла за дверью, Ульрика медленно вытерла рот салфеткой и взглянула на меня.

– Девятнадцать лет, – проговорила она. – Подумать только, как быстро летит время!

Вернувшись домой, мы с Ульрикой почувствовали, что смертельно устали. Мы уселись в разных углах дивана с книжкой, фоном включив Леонардо Коэна.

– И все же я считаю, что она могла выразить чуть больше благодарности, – сказал я. – Особенно после происшествия с машиной.

«Происшествие с машиной» стало в нашей семье устойчивым понятием.

Ульрика без всякого энтузиазма произнесла «угу», даже не подняв глаз от книги. Ветер за окнами крепчал, стены потрескивали. Лето было на исходе, заканчивался август, но меня это не смущало. Мне всегда нравилась осень – это чувство, что все начинается заново, словно новая влюбленность.

Когда некоторое время спустя я отложил свой роман, Ульрика уже заснула. Осторожно приподняв ее голову, я подложил ей под затылок подушку. Она тревожно зашевелилась во сне, и я даже подумывал разбудить ее, но потом вернулся к чтению. Прошло немного времени – и буквы стали расплываться перед глазами, мысли улетали куда-то. Я заснул, ощущая тяжесть в груди из-за той пропасти, которая вдруг образовалась между мной и Стеллой – между тем, какими мы были и какими стали, между моими представлениями о нас и реальностью.

Когда я проснулся, посреди комнаты стояла Стелла. Она покачивалась взад-вперед, а свет луны из окна освещал ее голову и плечи.

Ульрика тоже проснулась и протирала глаза. Вскоре комната заполнилась всхлипами и тяжелыми вздохами.