Размер шрифта
-
+

Почтальон всегда звонит дважды (сборник) - стр. 30

– Ну и где тут доказательство?

– Доказательство имеется. Свидетель Райт утверждает, что когда он подъехал, ваш автомобиль катился вниз, а женщина уже выбежала на дорогу и звала на помощь.

– Значит, успела выскочить.

– Тогда удивительно, что она прихватила сумочку. Чемберс, разве женщина может вести машину и держать в руке сумку? А если она выпрыгивает из машины, то просто не успеет ее прихватить. Нельзя выпрыгнуть из автомобиля, когда он катится вниз. Когда автомобиль перевернулся, ее там не было. Вот вам доказательство, понятно?

– Не знаю.

– Что теперь вы намерены делать? Заявление подпишете или нет?

– Нет.

– Послушайте, Чемберс, автомобиль съехал в овраг не случайно. Спастись мог лишь один из вас, и она явно не планировала, что это будете вы.

– Оставьте меня в покое. Я вообще вас не понимаю.

– Ситуация все та же: вы или она. Если вы ни при чем, лучше подпишите. А не подпишете – мне все станет ясно. Присяжным тоже. И судье. И парню, который будет надевать на вас петлю.

Сэкетт пристально посмотрел на меня, затем вышел и вернулся с каким-то типом. Тот сел и заполнил бумагу, Сэкетт передал ее мне.

– Вот здесь, Чемберс.

Я подписал. Руки у меня так вспотели, что помощнику Сэкетта пришлось промокнуть документ.

Глава 10

Когда Сэкетт ушел, вернулся полицейский и намекнул насчет перекинуться в очко. Мы сыграли несколько партий, но я никак не мог сосредоточиться. Видно, играть одной рукой – не по моей части, ну я и бросил.

– А он тебя допек, верно?

– Есть немного.

– Сэкетт упертый, точно. Любого достанет. На вид-то прямо проповедник братской любви и милосердия, но сердце у него – камень.

– Верно, камень.

– В этом городке только один человек может его одолеть.

– Да ну?

– Один парень, Кац. Ты про него слыхал.

– Еще бы не слыхал.

– Мой приятель.

– Неплохо иметь такого приятеля.

– А то. Тебе адвоката сейчас не полагается. Пока не предъявят обвинение, ты его требовать не можешь. Тебя имеют право продержать сорок восемь часов и никого к тебе не пускать – инкоммуникадо[7] называется. Но его-то я к тебе пропущу, смекаешь? Коли я с ним потолкую, он, может, и согласится заглянуть.

– Хочешь сказать, ты с ним в доле?

– Хочу сказать, мы с ним приятели. Если бы он со мной не делился, было бы не по-приятельски, верно? Кац – парень что надо. Только он и может уделать этого Сэкетта.

– Ладно, действуй. И чем быстрей – тем лучше.

– Скоро вернусь.

Коп ненадолго ушел, а когда вернулся – подмигнул. Довольно скоро в дверь постучали, и явился Кац: мелкий типчик лет сорока с черными усиками и потасканным лицом.

Первое что он сделал, как вошел, – достал кисет с «Настоящим даремским курительным табаком» и коричневую бумажку и скрутил себе сигарету. Потом зажег ее, докурил до половины и на том – все. Она болталась у него во рту, а горела или нет, да и сам он спал или нет, я так и не понял. Этот Кац просто развалился в кресле, перекинув одну ногу через подлокотник, – шляпа на затылке, глаза полузакрыты.

Страница 30