Почему русские – русские (Русский меридиан) - стр. 40
– Ты, Иваныч, хороший человек, живи с нами. Охота – сюда ходи. Рыбалка – сюда ходи. Ягоды грести ходи. Потеряешься – все искать пойдем. А ты, Пашка, шибко худой человек! Пусть издох, как собака, совсем не жалко…
Когда наш вертолет поднялся и стал удаляться от трех конусов чумов, затерянных среди бескрайней тундры, два кольки и три наташки в окружении десятка собак яростно махали нам, пока не превратились сначала в меховые комочки, а потом не слились в одно рыже-коричневое пространство тундры под белесыми осенними небесами.Только не нужно представлять этот, может быть, древнейший на планете мир охотников и собирателей как существующую вне времени и пространства гармонию. Нет этого! Тридцать лет назад я видел семью манси, горько рыдавшую на берегу родовой реки, где сплошным радужным пятном плыла нефть. Так плакали мои дедушка и бабушка, когда градом выбило наш родовой виноградник, жалкий обломок, когда-то знаменитых казачьих виноградных плантаций.
В 1998 году, после сокрушившего постсоветскую экономику дефолта, служа в Республике Коми, я увидел современных «лишних людей». Они пришли из тундры в Воркуту и поставили чумы на центральной площади. Крошечные люди, без возраста, фамилий и документов, изъеденные трахомой и туберкулезом. Пришли, чтобы спасти умирающих от голода детей: их тут же забрали в интернаты, отмыли от коросты, вшей, одели, обули, накормили. Казалось бы, как их-то мог задеть финансовый кризис? Ан вот мог! Дефолт остановил геологоразведку и нефтедобычу, а эти потомки охотников и оленеводов, отученные и от одного, и от другого, давно жили нищенством около нефтеразработок…
Видел я и других. Оторванные в раннем детском возрасте от родного дома, выросшие в интернатах-инкубаторах, утратившие все навыки предков, искусственно сохраняемые как представители малых народов (улучшенное содержание, повышенная стипендия, отсутствие любой конкуренции – как же национальный кадр!), они возвращаются из московских и питерских институтов с затаенным чувством неполноценности, перерастающим в оголтелый национализм, и лютой ненавистью к своим «благодетелям», от кого теперь полностью зависят. Чужие в своей тундре и тайге. «Человек шагает по планете, пустыня следует за ним!» Это сказано и о человеческой душе. Никогда я не поверю, что это естественный конец цивилизации охотников и собирателей. Никогда! «По ком звонит колокол? Он звонит по тебе!» И по каждому из нас, как бы цивилизованно и комфортабельно мы ни жили. И по мне! Ведь это и я таскался с рейкой и теодолитом по тундре, не ведая, что творю! «Таково веяние времени! Таковы шаги цивилизации». Но я вспоминаю стриженных наголо, умственно отсталых детишек-дистрофиков в интернате Воркуты, я вспоминаю тысячи километров изуродованной тундры и выгоревшей тайги, всю планету, где нет места диким животным и людям других цивилизаций, чья вся вина в том, что они жили не так как мы, что они – другие! И могу только крикнуть: «Господи, что мы наделали! Господи! Буде милостив нам грешным!»