Поцелуй в ночи - стр. 27
Платье на мне затягивали до той поры, пока я уже не взмолилась и не попросила меня убить раньше срока, не мучить понапрасну. Дышать в корсете было нечем, а шевелиться я могла только по прямой и желательно без резких поворотов. Любое неосторожное движение или приседание отдавало болью в сдавленных ребрах и грудной клетке. Если тут так каждый день пытают королеву, то мне ее искренне жаль. Может, стоит ей передать записку с возможным планом побега? Ну кто в здравом уме решится терпеть такое издевательство ежедневно.
В результате сделали из меня обворожительного лебедя, скрывающегося за белым пухом, шелком и маской с натуральными лебедиными крыльями. Вот изверги, ничего им не жалко. Зачем было лебедей калечить из-за такой ерунды? Птица же дико редкая. Но, похоже, в императорском дворце закон и логика отходили на второй план, терялись в алчности и жестокости. Еще один непонятный для меня аспект в жизни нынешней аристократии. Словно старые страницы истории их ничему не научили. Эх, нет на них Одетты… Это я уже успела понять при общении со своим родителем, которого знать после не желала.
Все же было непривычно осознавать тот факт, что я преклоняюсь перед мертвой королевой, которая по собственной воле едва не уничтожила весь наш мир. Темные королевства – так хорошо подходит к описанию нашего материка. Недаром после смены династий практически все правители стирали из своих воспоминаний старые названия и устои общества. Дабы только забыть те времена, когда разборки двух семей едва не отправили весь белый свет к демонам в пучину. Интересно, а на земле остались их потомки? Мне сейчас об этом волноваться не стоит, и без таких подробностей голова кругом идет.
Не прошло и десяти минут после завтрака, как весь наш разодетый в пух и прах курятник согнали в общую гостиную, где монотонно на протяжении пяти бесконечно долгих часов пытались втолковать, что и как нам нужно делать, дабы не упасть в грязь лицом. Под конец сей лекции даже я захотела придушить Леди Хоритц голыми руками. Но, судя по выражениям лиц остальных девиц, ее бездыханный труп они уже коллективно прятали в саду под жасминовой аркой.
Так что новости об ужине с высокопоставленными министрами я встретила с нежной теплотой и совершенно позабыла о корсете. Столь прелестная деталь женского гардероба напомнила о себе уже за столом и заставила в очередной раз взвыть от досады и раздражения. Когда от третьей вилки жареной рыбы меня начало тошнить и выворачивать наизнанку, я поняла, что дело тут нечисто. Несчастный желудок отказывался есть в этих модных тисках, просился отпустить его на волюшку и не издеваться больше. Остаток вечера я провела с самым печальным выражением лица и желанием задушить изобретателя сего пыточного инструмента.