Поцелуй смерти - стр. 20
Но в какой-то миг у меня вдруг появляется ощущение, что рядом кто-то еще.
Обернувшись, я испуганно вскрикиваю, обнаружив Киприана, стоящего в дверном проеме.
– Как долго ты тут стоишь? – спрашиваю я.
– Давненько. Но не обращай на меня внимания и продолжай.
Я колеблюсь, прежде чем нанести несколько неуверенных мазков на холст. Вновь оглянувшись на Киприана, я замечаю, что, когда он встречается со мной глазами, его взгляд становится все мягче и мягче. И он одаривает меня легкой улыбкой, которая только еще больше выводит меня из себя.
Он что, неправильно меня понял и надумал себе что-то из-за того случая ранее?
Как он вообще здесь оказался? Ключи от этой мастерской есть только у нас с отцом, даже у Мерельды их нет.
Поэтому как же так вышло, что он оказался здесь?
С запозданием я осознаю, что в диком стремлении снова заняться живописью я просто-напросто забыла запереть дверь. Должно быть, он увидел свет из открытого окна и…
– Почему ты здесь? – внезапно выпаливаю я, испытывая облегчение от того, что мой голос звучит достаточно холодно, чтобы застать Киприана врасплох.
Он смотрит на меня и молчит. И несмотря на то, что я смотрю на него в ответ, при этом недовольно щурясь, он вдруг подается вперед и делает шаг внутрь.
Мое сердце бешено колотится, когда он начинает проходиться взглядом по комнате, принимая во внимание все детали, прежде чем, наконец, остановиться на моей работе. У меня сразу появляется дикое желание заслонить от него свой холст, когда он наклоняет голову набок, чтобы получше рассмотреть его.
И все же я этого не делаю.
Он проходит дальше в комнату, подходит ко мне и встает прямо за моей спиной, продолжая спокойно рассматривать картину.
– Она еще не закончена…
– Это потрясающе.
Я удивленно моргаю. Не знаю, как воспринимать эти его слова, не говоря уж о том, верить им или нет. Его голос звучит так мягко и по-доброму, но я все равно не могу избавиться от чувства, что доверять ему опасно. Тем более после всего, через что заставила меня пройти его семья.
И даже те его слова, сказанные ранее, не меняют моего мнения.
Может, это какой-то специальный трюк? Чтобы усыпить мою бдительность?
Я настороженно наблюдаю за ним, когда он наклоняется надо мной, чтобы рассмотреть картину поближе; ощущая тепло его тела так близко ко мне, я начинаю неловко переминаться с ноги на ногу. Такое внезапное изменение в наших отношениях, мягко говоря, выбивает из колеи.
По сравнению с его обычной отстраненностью или откровенной жестокостью его брата, такое поведение непривычно как минимум, и поэтому настораживает. Я с опаской слежу за ним, когда он протягивает руки к моей работе и подносит ее поближе к свету, стараясь не касаться невысохших красок, дабы ничего не размазать.