Поцелуй негодяя - стр. 14
– И ты туда же. Нормальная обстановка.
– Ужасная. Словно пришла в гости к строгой бабушке, которая носит пенсне и бьет линейкой по спине, чтобы я не сутулилась.
– Но к бабушке ведь пришла. Плохо разве?
– Не плохо. Тоскливо как-то, уйти поскорей хочется. У тебя квартира не для людей, а для истории.
– Тебя послушать – так здесь жить невозможно. А я здесь всю жизнь перекантовываюсь, и очень хорошо себя чувствую.
– А на фортепьяно играешь?
– Немного. Но учился не в музыкальной школе – бабушка учила, потом мама. Но я не получал удовольствия, а они не слишком напирали.
– Можешь сейчас что-нибудь сыграть?
– Зачем тебе? Ты что преподавала в своей музыкалке?
– Фортепьяно.
– И тебе не надоели ученические упражнения?
– Я люблю учить музыке. Мне даже гаммы нравятся, хотя я слушала их много лет ежедневно. В них есть какая-то загадка. Сказка о гадком утенке, только сразу не поймешь, превратится он в лебедя или так и останется обыкновенным взрослым уродцем. Дети ведь такие разные, так непохоже друг на друга проходят гаммы, которые всем кажутся образцом одинаковости. Смысл искусства наиболее виден в ученическом исполнении. Если умения еще нет, а искусство уже существует, само собой приходит убеждение, что музыка переживет людей и останется на пустой планете памятником человеческой душе.
– Нерукотворным.
– Так ты сыграешь?
– Прямо сейчас?
– Какая-то проблема?
– Странный у нас диалог – из одних вопросов.
– Скажи «да» или «нет», и диалог станет обыденным.
– Твой Петька там телевизор смотрит.
– Ничего, переживет.
– Я до сих пор не могу забыть его истерику тогда, утром. Ты не боишься снова его довести?
– Нет, тогда у него просто случился нервный срыв. В общем он мальчик спокойный. Не пытайся сменить тему.
– Зачем тебе понадобилось мое исполнительское искусство?
– Терпеть не могу людей, которые держат дома фортепьяно для мебели.
– Я на нем играю, когда стих находит. Правда, ничего нового давно не разучивал. Я ведь не гений, на лету мелодии не подхватываю.
– Я не требую от тебя мирового уровня. Мне просто интересно: умеешь или не умеешь?
– Если не умею – я сноб, жлоб, мещанин и вообще редиска?
– Нет, просто человек, живущий по привычке.
Воронцов с детства не играл на публике, а в те тяжкие времена его принуждали старшие, чем навсегда отбили охоту к музицированию на потребу гостям дома. Он не столько боялся проявить бездарность, сколько испытывал неприятный привкус насилия над собственной волей и стремился поскорее прекратить экзекуцию. Наилучшим способом добиться желаемого ему показалась капитуляция. Он решительно встал, резко отодвинув табуретку, отправился в гостиную, разминая по пути пальцы рук, и уселся за пианино. Петька с дивана лениво смотрел на Воронцова и вошедшую вслед за ним Веру, не постигая их замысла. Затем недоучка в меру скромного таланта сыграл несколько тактов из Шопена и повернулся к своей мучительнице: