Поцелуй для спящей принцессы - стр. 50
– Можно, – провозгласила Риччи, не дожидаясь вопроса. – А ты прекращай оскорбления.
Кита, навострив уши, сорвалась с места, в сторону сада. И Дар ушел за ней, стараясь выглядеть достойно. Не то боялся, как бы она чего не натворила. Не то просто не мог с ней расстаться.
– Ниил тебя проводит, – сказала Риччи, наконец-то обратив внимание на помощника. – Спасибо, что зашел. Прости, что без чая.
– Отравы подсыпите…
Она вдруг шепнула, прежде чем Идвиг ушел:
– Любовь по-другому выражается. Добрым словом. Поддержкой. Например.
– Тебе ли знать, фея, – Идвиг качнул головой. – У меня четверо оборванцев, у тебя – ни одного, даже самого захудалого. С чужой нянчишься. Хотя, – смиловался король, – с твоей твердолобостью ты бы стала прекрасной мамашей.
– Не каждой женщине суждено матерью стать, что уж говорить о феях? – Риччи подняла на него глаза, и даже слепой разглядел бы в них упрек. – Ты бы, уважаемый, сначала изучил хоть немного историю, а потом уже толкал свои рассуждения. И да!.. – провозгласила она, а потом замолчала.
– Что – «да»?
– Если наши королевства вдруг вступят в союз…
В этот раз Идвиг не сглупил – сразу понял, на что пытается намекнуть фея. И безмерно возмутился:
– Не бывать такому!
А потом наконец-таки ушел – Ниил едва за ним поспел. Если б можно было, еще и дверью за собой хлопнул бы. Но двери-то не было. Будь Идвигу на тридцать лет меньше, он мог бы пнуть пару кустов роз поблизости, но Идвиг прожил на этом свете уже почти полвека, для него это несолидное действо.
Что ж, после этого разговора у кого-то может остаться вопрос, и он будет даже не про союз королевств, а про фей и продолжение их рода.
На самом деле, всё обстоит вот как. Когда-то один род фей разделился на несколько других, а те, в свою очередь, на семейства. Отличить одно семейство от другого можно лишь по цвету крыльев, да и те порой слегка меняют оттенок, так что десятки поколений спустя синие крылья могут превратиться в зеленые. Или наоборот. В каждом семействе есть своя Великая Мать – именно она всю свою сознательную жизнь должна производить на свет новых фей, только у нее они могут рождаться от простых смертных мужчин. У истинной Великой Матери волосы темны при рождении, а к старости теряют цвет, безжалостно показывая, сколько ей еще осталось. Умирает Великая Мать истощенной, но прежде, примерно за год до этого печального события, являет на свет свою последнюю дочь – она становится новой Великой Матерью, если, конечно, не происходит какой-либо сбой.
А сбои случаются. Редко, но не настолько, чтобы превратить их в легенды. Иногда вместо одной дочери рождается две, и вторая возглавляет новое семейство. В другом случае последним ребенком Великой Матери становится не дочь. А сын. Это значит вот что – существование семейства прекращено. Великим Отцом стать он не может. У него могут родиться дети, даже дочери, но ни одна из них не будет носить крылья.