Побег в леса. История мальчика, который выжил - стр. 22

Эди протянула ему ведро и тряпку.

– Вытри хорошенько, особенно между пальцами, и приходи завтракать.

Казалось, это заняло вечность, но наконец он отодвинул ведро и вернулся в кухню. Сиг всё так же сидел, попивая свой кофе. Он не сказал ни слова, но выглядел так, как будто вот-вот начнёт улыбаться. Не ехидно или с издёвкой, а дружелюбно. Мальчик осознал, что Сиг и Эди всё время улыбались. Или были готовы начать улыбаться.

– Садись за стол, – Эди махнула рукой в сторону тарелки, рядом с которой лежали вилка, ложка и нож. Она вилкой сняла со сковороды на плите три небольших панкейка[11] и положила на тарелку мальчику.

– В банке малиново-медовый сироп, зачерпни ложкой и полей панкейки.

Той же вилкой Эди выловила с другой сковороды три кусочка мяса и положила рядом с панкейками.

Гэри не думал, что сможет съесть столько за раз, но ошибался. Он не мог остановиться и в скором времени прикончил не только панкейки, но и мясо, и стакан густого молока с ложкой малинового сиропа.

– Когда закончишь, помой посуду и приборы в раковине, – Эди подбородком указала на двойную раковину в дальнем конце кухонной стойки.

Он не был уверен, можно ли, но решил задать вопрос.

– А за водой для мытья мне нужно идти к корыту?

Мальчик представил себе ужасную картину: он идёт, разливая воду, через гусиный помёт, падает в гусиный помёт, пачкается в гусином помёте и корытной воде.

– Используй ручной насос у раковины. У нас есть водопровод. Ты думаешь, мы живём в хлеву?

Только теперь он заметил маленький красный ручной насос на правом краю раковины. Он никогда в жизни не мыл посуду, и ему потребовалось время, чтобы, качая ручку насоса, отскрести сироп от тарелки и молочное пятно от стакана, а когда он закончил и вернулся за стол, встал Сиг. Он отнёс свою посуду в раковину и, пока мыл её, не оборачиваясь, сказал мальчику:

– Надевай обувь и рубашку с длинным рукавом.

Он понял в этот момент, что случилось нечто важное. Сиг обращался к нему как к другому мужчине. Не ребёнку. Взрослому мужчине. Он не сказал, как это сделать, как надевать обувь и рубашку, просто сказал сделать это. И Эди обращалась к нему так же. Как будто мальчик был взрослым или даже частью чего-то большего. Частью семьи.

С ним никогда раньше не разговаривали так, точно он уже взрослый. Точно настоящий человек, а не просто ребёнок, за которым нужно присматривать, чтобы он ничего не испортил. Ребёнок, который может сделать что-то неправильно. Ребёнок, который должен прятаться под кухонным столом, пока дела не наладятся.

Вот так Эди и Сиг стали его семьёй.