Побег на Кубу - стр. 13
- Вы о чем это? – все же уточняет она, хотя сама ситуация, на мой взгляд, ни в каких уточнениях не нуждается.
Я перемещаю руку ей на талию и плотнее притягиваю девушку к себе.
- О том самом, Танечка. О том самом, - шепчу в ее маленькое розовое ушко.
Она старается до меня не дотрагиваться, раскинув руки в стороны от меня. Сжимая в одной из них баночку. От понимания того, чего я от нее хочу, у нее приоткрывается ротик. А еще она роняет склянку под ноги, выливая часть крема на палубу. Я уже склоняюсь, чтобы скользнуть языком между приоткрытых розовых губок, но тут она отпихивает меня и шипит:
- Вы что – совсем уже? Вам в голову напекло? Панамку надо одевать! Я отработаю и верну Вам деньги. И нечего ко мне прижиматься!
- Я так долго ждать не планирую, - возражаю я и снова пытаюсь забраться в ее ротик.
Тут паршивка меня толкает. Вроде и нет в ней ничего, кроме костей, но я поскальзываюсь в разлитой ею жиже. И лечу за борт.
Вслед моему полету несется звонкое:
- Ой!
Нет, зря я ее все-таки не выпорол. Надо было.
4. Глава 4. Лед и пламень. Часть 2
Таня
Кирилл Евгеньевич летит за борт. А я так растеряна. За три года моей работы у него он ни разу не намекал на интим. А тут вот. Конечно, и я денег у него до этого не крала. Но это было под влиянием момента. И красного вина. То, что он предлагает с ним расплатиться собой, это оскорбительно. За кого он меня принимает? Нет, он красивый и мужественный, и фигура у него хорошая. Но так – из-за денег? С ним? Жар опаляет щеки.
О чем-то я не о том думаю. Он вообще-то за борт свалился. А кубинец даже не заметил. Может, и не говорить ничего? Тут же ругаю сама себя, как мне это только в голову пришло? Тоже что ли перегрелась. Окликаю кубинца, машу в сторону океана, объясняя ему и по-русски и по-английски, что человек упал за борт. Он отвечает мне по-испански. Катер все же останавливает, но мы успели отплыть. Над водой торчит темноволосая макушка, которая движется в нашу сторону.
Я даже зажмуриваюсь. Что сейчас будет! Но когда открываю глаза, то недалеко от того места, где плывет бывший начальник, замечаю серый плавник.
Акула!
Перед мысленным взором мелькают кадры из «Челюстей». Из всех частей, которые я посмотрела. Сердечко замирает от ужаса. Сейчас плохая рыбка съест моего начальника. Пусть бывшего. Пусть он тоже не очень хороший. Но смотреть на смертоубийство, когда над головой ясное небо, в небе летают птицы, вокруг голубая вода, и не верится, что здесь может случиться что-то страшное, не хочется совсем.
Я машу кубинцу, тычу пальцем в сторону океана и на смеси английского и русского пытаюсь объяснить, что дело плохо. А самое неприятное, что Суворин не видит акулу и не понимает грозящей ему опасности. Он продолжает размеренно плыть в нашу сторону. Однако акула видимо решает все же закусить человечинкой, потому что расстояние между Кириллом Евгеньевичем и плавником сокращается.