Побег куманики - стр. 38
на судне оставалось человек двадцать, не больше
когда я вернулся из душа, моих вещей в каюте не было: паспорт, бумаги и папка с рисунками лежали на койке, а дорожная сумка с одеждой исчезла
и синяя роба для уборки, и униформа с полосками на вешалке – все исчезло
в шкафу висело красное платье в пионах, с глубоким вырезом
под ним – растоптанные мужские сандалии, на размер меньше моего
лукас, они взяли даже трусы
когда я выходил в этом платье, столкнулся у трапа с ирландкой
don ' t you dare to come back – сказала она, улыбаясь так широко, что карие веснушки чуть не посыпались с лица на грудь
мне страшно захотелось задрать мою широкую красную юбку и показать ей свое отвращение, но я просто отвернулся и пошел вниз
пишу тебе в интернет-кафе, я все еще в порту, хозяин кафе смотрит на меня задумчиво, это первый мальтиец, которого я вижу, а я думал, что ты будешь первым
почему ты меня не встретил?
То : Liliane Edna Levah,
5, cours de la Somme, 33800 Bordeaux
From: Eugene Levah, Golden Tulip Rossini
Dragonara Road, St Julians STJ 06, Malta
9, Dйcembre
Лилиан, ты молчишь.
А я все чаще думаю о тебе, особенно когда остаюсь один, в отеле теперь тихо, мертвый сезон – все как будто затаились и ждут Рождества.
Помнишь наше последнее Рождество – в Кастелане, когда мы застряли по дороге из Лиона в Ниццу?
Ты тогда выглянула в окно гостиницы и закричала – высоко и пронзительно – точно лиса, попавшая в капкан.
Наша машина – единственная на темной вымершей стоянке – лежала на мокром снегу животом, колеса увели местные воришки, не прошло и трех часов.
Пришлось нам обойтись без зимнего моря, но я не жалел: одни в номере пустого отеля – помнишь эти крошечные закутки, которые они гордо именовали номерами? – на огромной старинной кровати с тысячью мелких подушечек из пожелтевшего кружева… мы задернули толстые бархатные шторы с кистями, заказали вина… хозяин принес нам пино гри и домашнего сыру, а потом ушел домой, оставив всю гостиницу на нас – разве такое могло случиться в Бордо или Париже?
Мы всю ночь слушали радио в темной комнате, где мигали тусклые огоньки деревянного приемника с круглыми ручками… ты сказала, что чувствуешь себя королевой в горном замке, чьи подданные ускакали на охоту, а с тобой осталась только служанка.
И эта служанка был я, Лилиан, но я не возражал. Поверишь ли, я бы и теперь не возражал, несмотря на твои выходки с Корвином и с тем русским парнем в Биарицце. Эжен Лева недостаточно хорош для тебя, он начал это понимать – от этого ему мерещатся дневные призраки, идущие за ним по пятам.