Побег Кратова - стр. 14
В этом месте он был не всегда. Там, за стенами станции, у него была другая жизнь, совсем другая. Его окружали другие люди, и он для них что-то значил. Он был кем-то, но кем? Кратов вспомнил, что такое семья – была ли она у него? Может, эта девочка – его дочь, или просто ему отпечаталось в памяти не по-детски серьезное лицо совершенно незнакомого ребенка. Как он попал сюда? Почему? Как бы он ни пытался вспомнить, память не спешила раскрывать ему этих секретов. Казалось, что нужные мысли и воспоминания близко, стоит только приложить немного усилий, и все кристаллизуется, станет предельно ясным и понятным. Что он вспомнит все. Но при малейших попытках сконцентрироваться, образы разлетались, словно стая птиц при виде хищника. Это состояние раздражало его и изматывало. Время контакта с пультом управления давало небольшую передышку, но, как только связь исчезала, пытка начиналась снова. Он мечтал слиться с местом своей работы, больше никогда не отрываться от простого и незамысловатого процесса. Чтобы этот нестерпимый гул неоформившихся воспоминаний не изматывал его спутанного сознания. Но каждый перерыв Ясер выводил его из спасительного транса, отстраняя от пульта.
– Не волнуйся. Скоро это пройдет, – успокаивал Ясер, видя терзания Кратова, – Надо немного потерпеть.
Вечер они провели в полном молчании, погруженные каждый в свои мысли. Только сейчас за весь день Кратов заметил, что Гэрриоуна тоже что-то тревожит. Тяжелая челюсть его была напряженно сомкнута, и лишь желваки двигались на его окаменевшем лице. Стеклянный взгляд был рассредоточен, свидетельствуя о глубоком погружении сознания в неведомые глубины. Ясер, видя их задумчивость, не заводил разговоров и молчал, заняв свою обычную позицию возле входа в каюту. Чтобы лучше сконцентрироваться и все же уловить скользящие на поверхности воспоминания, Кратов закрыл глаза.
Звуки выстрелов вырвали его из задумчивости. Три коротких очереди в непосредственной близости разорвали воздух громом судного дня. Вдалеке резкий раздраженный голос выкрикивал команды, ему вторили крики раненых. Кратов открыл глаза. Он стоял в русле реки. На ее берегах обнаженные деревья своими хрупкими телами прикрывали беззащитные дома. На противоположном берегу лицом вниз лежал человек в грязной зеленой форме – он не успел добраться до спасительной линии растений. Изо рта с каждым выдохом вылетали облачка пара, сердце бешено колотилось. Кратов должен был что-то сделать, но не мог вспомнить, что.
Он беспомощно оглянулся – никого. Только крики, время от времени чередуясь с треском автоматов, наполняли холодный воздух безумством жизни. Грязный камуфляж лип к телу. Кратов рассеянно посмотрел под ноги в поисках ответа. Вода, в которой он стоял по щиколотку, была красной от крови. Или это текла настоящая кровь? В голове проскочила жуткая мысль, что воды в русле больше не осталось, что теперь отныне здесь будет нескончаемый поток, собирающийся из ран и разорванных сосудов. Поток, питаемый криками и выстрелами, мольбами о помощи и стонами умирающих. Этот размеренный треск и грохот существуют только для того, чтобы текла эта река. Эти команды звучат для того, чтобы текла эта река. Он здесь для того, чтобы текла эта река.