Побег из Невериона. Возвращение в Неверион - стр. 43
– Кто, он? Разрезанный надвое червяк, извивающийся в грязи? Впрочем, когда заживет его глаз, он будет похож на Освободителя больше прежнего. – «Потому, что шрам останется, – подумал контрабандист, чьи мысли перемещались из тумана на лунный свет и обратно, – или потому, что глаз с бельмом совсем вытечет?» – Правду говорят у меня на родине: мужи не должны другим мужам доверять. Вы смотрите друг другу в глаза, улыбаетесь, поддакиваете любой лжи и обману – а как только один отвернется, другой так и норовит вцепиться ему в спину когтями. Это он-то Освободитель? Малый не лучше всякого желтоволосого парня, торгующего собой на столичном рынке? Гнуснейший из воров? Может, даже контрабандист… но нет, ни один контрабандист и ни один продажный парнишка не может так низко пасть. Хотя кто знает… вот заглянем в его повозку, авось найдем что полезное для тебя. Ну, вставай же!
Его рука дрожала в ее ладони – не от страха, а от перенесенного ужаса: ничего подобного он еще не испытывал.
– Поднимайся, красавчик. Не хочешь разве посмотреть, что тебе перепало от старого мордоворота?
Он снова попытался встать и снова не смог.
– Надо было убить его! – Женщины – половина из них уже убрали мечи в ножны – усмехнулись в ответ. – Что, если он вернется?
– На этот счет не волнуйся, – сказала Вран. Она потянула его за руку чуть сильней, опять безуспешно. Боясь расплакаться перед этими чужеземками, он вдруг понял, что начал бояться, как только она села к нему в повозку, но страх этот до времени таился в своего рода тумане. Однако на ее лице даже при слабом свете он не мог прочесть ничего, кроме терпения, заботы и ласки. – Ты спасен, ничто тебе не грозит. Вставай.
Если б она угрожала ему страшными муками, как недавно грабителю, он бы не ужаснулся сильнее, но этот новый ужас тут же и прошел – всему есть предел, как видно. Контрабандист остановил его усилием воли, не слишком отличным от того, к которому прибег в колхарийском подземелье, запретив себе поддаваться чувству, способному его сокрушить. Вран все с той же мягкостью тянула его, уговаривала и наконец подняла – привыкла, надо думать, обращаться с мужчинами, ведущими себя точно так же.
Он прислонился к ней в близком к параличу состоянии.
– Все хорошо, – убеждала она. – Беспокоиться больше не о чем.
По сравнению с подругами она была совсем маленькой. Раньше, когда он ее вез, она ему такой не казалась.
– Тебе сильно досталось, но теперь все прошло. – Она то и дело говорила что-то другим женщинам на своем языке, и они смеялись – не над ним ли? А, все равно.