Победить Викторию - стр. 11
— Завтра днем я улетаю домой. Вместе с твоими документами. Хочешь — ночуй здесь. Я утром еще буду дома, но ты ведь даже адреса не знаешь. Хотя можешь, кстати, позвонить матери. Она подскажет… Жду тебя в машине десять минут.
Ключи со звоном летят на тумбочку, он молча уходит и закрывает за собой дверь.
Что ему надо? Просто поиздеваться? Показать свою власть? Самоутвердиться? Не на ту напал, урод! А документы свои я верну!
— Я ожидал, что ты фурией вылетишь за мной в своей пижаме. А мне даже ждать пришлось, больше десяти минут.
Он с самодовольным видом выводит машину из двора, поглядывая на схему навигатора. Ловлю себя на мысли, что была бы не против, если бы Морозов сейчас на что-то наехал, проколол шину или… да что угодно, лишь бы вернуть то, ради чего я сюда приехала. Свою мечту стать свободной от него и его семьи.
— Где мои папки? Паспорт покажи!
— Держи. И не разбрасывай где попало.
— Не где попало. Я дома была у себя. А ты вор. И шантажист.
— Ублюдок, одним словом, да? — Он веселится, ему смешно! — Рад оправдать твои ожидания.
— С тобой все было ясно с первой встречи. — Вот черт! Мне не надо было говорить, признавать, что задел тогда меня. И сильно задел.
— Так ты обиделась? Забей. Мы ж семья!
— У тебя русский не родной? Слов не понимаешь? Если моя мама вышла замуж за твоего отца, это не означает, что у нас… семья. Ты вообще догадываешься о значении этого слова?
— Больше, чем ты.
— Это вряд ли. Так вот, Морозов, это… недоразумение скоро исчезнет, само собой. Они долго вместе не протянут. Ты не знаешь мою мать. Полгода, максимум год, и все закончится.
Бугай останавливает машину на светофоре, я даже рада немного постоять. Ездит Морозов очень быстро, хотя и аккуратно. По крайней мере, за те пятнадцать минут, что мы летели по заснеженной пустой Москве, машину ни разу не занесло, никаких «встречек» или даже опасных обгонов. Но спокойнее на душе от этого не становится.
— Думаешь, они расстанутся?
Он заинтересованно смотрит на меня, не обращая внимания на мигание своего сотового. Да уж, получать сообщения в два часа ночи — что может быть обычнее?
— Конечно, расстанутся. — На светофоре загорается зеленый свет, и машина резво стартует. — Нам еще долго ехать?
— Минут пятнадцать, если верить навигатору. Дороги свободные. И ты, значит, ждешь, что она вернется к твоему отцу и все будет по-прежнему?
Странно вести с Морозовым такие разговоры. Хотя его это тоже касается. Пусть и зря я раньше думала, что он не меньше моего хочет их расставания.
— По-прежнему никогда уже не будет. Спасибо твоему отцу. И нет, я не жду, что она вернется к папе. Но и того, о чем ты говорил, тоже не будет. Никаких совместных детей!