Победа в лабораторных условиях - стр. 17
– Шлюхе – шлюхина смерть.
Тяжёлая дверь захлопнулась.
Мамаша Эльза из седьмого дома горестно повздыхала: никак не может заглянуть – дела. Сунула двадцать кредитов и краюху хлеба.
Генрих глотал слёзы, глядя на очередную захлопнувшуюся дверь, и тут услышал издалека:
– Ты что тут шаришься, малец?
Он перевёл взгляд и увидел высокого мужчину очень грозного вида. У него были всклокоченные чёрные волосы, жёсткая чёрная с проседью борода, колючие глаза. Из карманов кожаной жилетки, наброшенной поверх серой рубахи, торчали какие-то отвёртки, плоскогубцы, щипцы и бутылка водки. Штаны были заляпаны краской.
Встретившись с мужчиной взглядом, Генрих промямлил:
– У меня маме голову разбили. Ей плохо. Лекарь не хочет идти… – он задохнулся, закашлялся, но взял себя в руки.
Мужчина нахмурил брови и велел:
– Ну, веди, малец. Живо, живо! Сейчас, погоди-ка… – он вернулся к себе в комнату, но сразу вышел с большой потрёпанной сумкой.
За всю дорогу он не проронил ни слова, но шагал быстро, поднялся, проигнорировал разгром и опустился на колени рядом с мамой.
Генрих, от волнения закусив костяшки пальцев, замер в стороне.
– Эка тебя, – пробормотал мужчина. – Эй, девочка, ты здесь ещё?
С облегчением Генрих расслышал слабое: «Кто вы? Где мой сын?»
– Тут твой сын. Ну, давай посмотрим, что у тебя стряслось…
Широкая спина заслоняла Генриху обзор, но он увидел, что мужчина открыл свою сумку, в которой оказались лекарские инструменты. Запахло водкой – это он очистил руки, догадался Генрих.
– Вот что, малец, – заговорил мужчина через пару минут, – не пыхти над ухом, мешаешь. Тут шить надо. Деньги какие есть? Сбегай, купи яиц хоть пяток. Ей на пользу пойдёт.
Денег у Генриха было – сорок кредитов своих да двадцать от соседки. Мало. Но на яйца хватит.
– Я мигом, – вскинулся он и помчался в лавку.
***
За дверью было тихо.
Генрих осторожно зашёл внутрь и увидел, что разгром уменьшился. Мама с закрытыми глазами лежала на большой кровати, её голова была перевязана белым чистым бинтом. Пахло супом и водкой.
Удивительный добрый мужчина со страшными глазами обнаружился у таза с водой. Помыв руки, он обернулся.
– Это кто у вас такое соорудил? – и кивнул на трубу.
– Я… сударь, – ответил Генрих и добавил, сам не зная зачем: – Извините.
– Толково. Фильтрация отвратительная, конечно, но толково. Иди к мамке, поцелуй её, но не буди. Ей спать надо.
Мужчина обработал все ссадины и синяки у неё на лице. Выглядело по-прежнему плохо, но уже не так пугающе. Генрих осторожно поцеловал маму в лоб, наклонился, поднял порванную ширму и установил на место.