По всем частотам. Сборник - стр. 4
– Отец, – просто согласился пацан, и отчего-то Николаев сразу ему поверил. Словно глазами мальчишки сам Огарёв и глянул, прям как тогда, в горах…
А пацан всё вглядывался в лицо Николаева, словно спрашивая: «Почему я здесь – и сейчас?». Старлей отчего-то не выдержал этого взгляда, отвёл глаза:
– Я ему там жизнь задолжал. И отплатить не сумел…
Мальчик вздрогнул, словно что-то только сейчас понял, и не по возрасту понимающе кивнул.
– Вот оно что… – прошептал он, на секунду прикрывая глаза. И усмехнулся, выпрямившись.
– Руслан… тебе помощь нужна? Из города выбраться? – Сыну своего спасителя Николаев готов был сделать всё, что в его силах было.
О подозрениях Рубцова («Да ты чего, Рубик, в чём этого пацана подозревать собрался?! Да он ходит – шатается!») забыто, даже самим Рубцовым. Было что-то в голосе пацана такое – что верилось.
…Этим пацаном был я.
И удержаться, ничего не рассказать Николаеву было трудно. Но нельзя – и всё тут.
Поэтому я покачал головой – не нужна помощь. Я в городе останусь.
Теперь и выбора-то у меня нет.
– Ну, смотри, здесь будет жарко. А… родственники-то твои где?
– Нена-да… В смысле, деда с роднёй я потерял, когда они из города пытались уехать, мать умерла, невеста с семьёй в Ставрополе.
– В пятнадцать лет невеста?! Ну и нравы… – фыркнул старлей. – А ей сколько же?
– Тринадцать, – я пожал плечами и заставил себя добавить, будто ничего и не было: – Вырастет. Я… подожду.
В собственные слова я больше не верил. А Николаев – верил. Интересное ощущение.
Он забрал меня во временный штаб роты, накормил – мельком подивившись отсутствию аппетита, повспоминал отца моего… Хотел что-то сказать про тот его последний бой – но вместо этого снова предложил из города помочь выбраться.
И снова отказ. Никуда не пойду, а бои под землёй, мол, пересижу.
Глупость? Да.
Веришь, Николаев? Тоже да.
А я – нет.
А утром проснулись – глядь, а меня-то и нету. То ли привиделся, то ли ушмыгнул незаметно. Искать некогда – приказ двигаться.
Прости, старлей.
…Штурмовая группа пошла, следом ещё. Бодренько. Боевики лупят-огрызаются, но близко не подходят – видят, что стоит им показаться, будет им хана.
Два квартала прошли – как по маслу. Николаев хмурится: даже подозрительно.
Третий квартал – и всё по-прежнему, только вторая группа поотстала.
На четвёртом бойцы расслабились немного, думали, проскочат так же легко…
Сначала ещё ничего было, гранатомётчик, Гриха, грамотно обработал все подозрительные места. Но вот стоило сунуться вглубь квартала – превратились улицы в отрезок геенны огненной не земле. «Чехов» кругом – тьма, со всех сторон, как волков обложили. Только не красные флажки, а мины по бокам падают.