По волнам жизни. Том 2 - стр. 50
Но вот в думском зале почувствовалось движение и сдержанные возгласы… Речь очередного оратора оборвалась. Приехал начальник гарнизона.
Бледный и взволнованный новой, необычайной для военного начальника, ролью, Мириманов медленно продвигался вперед среди тысячной уже толпы, ворвавшейся с улицы в залу. Пройдя к столу, за которым сидела городская управа, повернулся к собранию:
– Гарнизон признал временное правительство! Войска единомышлены со всем остальным населением в своем отношении к перевороту.
Восторженные возгласы в честь гарнизона и Мириманова. Свершилось!
– Всеволод Викторович, служащие волнуются! Говорят, надо бы как-нибудь формально выявить отношение наших учреждений к перевороту…
– Хорошо! Переговорю с Вешенским.
– Ну-с, Сергей Иванович, как же мы поступим? Устроим завтра общее собрание?
– Да, надо устроить!
– Пригласим вновь избранного комиссаром города Филатова. Да?
– Это следовало бы…
– И скажем каждый своему отделению собственную речь?
Вешенский замялся.
– Нет, уж речь говорите вы один. Что же выступать двоим… Я ничего говорить не буду. Проведите все вы!
На другое утро, в десятом часу, собралось около сотни служащих обоих отделений. Поджидали доктора Филатова, но он запоздал. Мы вышли с Вешенским к собравшимся. Я сказал приблизительно следующее:
– Император Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила. Но великий князь Михаил Александрович также отказался от царского престола. Власть, до созыва учредительного собрания, перешла к временному правительству. В согласии с другими учреждениями и организациями мы, Ржевское и Двинское отделения Государственного банка, также переходим в подчинение новой правительственной власти.
Но прежде чем начать жить новой политической жизнью, вспомним о тех десятках тысяч борцов за родину, которые в тюрьмах, в ссылке, в рудниках Сибири и на виселицах отдали свою жизнь за то, чтобы мы теперь стали свободными гражданами свободного государства.
Склоним благоговейно головы перед их светлою памятью!
А теперь, с бодрою верой в будущее обновленной и освобожденной России, прокричим громкое «ура» в честь тех мужественных людей, которые в тяжелую и ответственную историческую минуту не побоялись взять на себя бремя государственной власти. За временное правительство – «ура!!».
Восторженное «ура» покрыло мои слова. Какие мы все тогда были слепцы, и между ними первый – я…
В кабинете Вешенский стал упрекать меня в неосторожности:
– Как можно было кричать «ура» в честь нового правительства?! А вдруг вернется старая власть. Что с нами тогда будет?