По ту сторону Тьмы. Между Здесь и Там... - стр. 29
«Мне не нужно ничего в тебе вызывать, Вудард. За рулём твоей грёбаной тачки сидел ты. В ту аварию вы попали по твоей вине и только по твоей, а значит… Мия погибла из-за тебя. Всё просто, как дважды два. И когда это до тебя наконец-то дойдёт, вот тогда ты и поймёшь всю суть произошедшего. Всё то, что ты наворотил. Вот тогда я тебе действительно не позавидую…»
Господи… Кажется, только теперь он понял, что это такое… Что это такое возвращаться в этот грёбаный мир, в котором больше не было её. Особенно после того, как только что увидел её во сне. И от чёткого осознания, что это… далеко не последний с ней сон. Будут ещё. После которых он точно не захочет больше просыпаться. А сбежать при этом от себя… от этих долбанных чувств…
Но, что, чёрт возьми было до того, как ему приснилась Мия? Какие-то странные и бессвязные то ли воспоминания, то ли сумбурные образы с какими-то вполне реальными ощущениями. Ведь ему что-то снилось после того, как он резанул вену и дождался прибытия спасительной бригады. Именно после того, как в него вкачали лошадиную дозу успокоительного, и, по всем законам классики жанра, он должен был провалиться в сплошную черноту бессознательного. Под глубоким наркозом, как правило, тоже ничего не снится, поскольку отключается даже мозг. А тут…
Видимо, дальнейший сон с Мией на пляже Лонг-Айленда, перебил все воспоминания о предыдущих видениях, как-то вытеснив их из памяти или даже отключив саму память в определённых местах. Но ощущения… Эти странные ощущения, будто он вовсе не спал, а очень даже серьёзно так активничал. Кажется, даже… бегал?
Нет, это точно какой-то бред или побочные эффекты от успокоительного, в котором точно присутствовали наркотические препараты. Отсюда и всё это. Как и его убойное состояние, поскольку от потери крови так себя обычно не ощущают.
В общем, как бы там ни было, но когда Кен проснулся во второй раз, то уже увидел себя прикованным к поручню койки за запястье правой руки полицейскими наручниками. Что вызвало в нём соответствующий приступ смеха. Он нисколько не удивится, если всему этому поспособствовал Хардинг. Правда, по всем юридическим законам штата, пока его невиновность не доказана, он, да, считается серьёзным правонарушителем, а не просто подозреваемым, на которого в полицию накатал огромную телегу пострадавший от него истец. Притом, что само дело не стоило и ломаного гроша. По сути, оно даже не должно было дойти до предварительного судебного слушанья.
Вот только Хардинг не тот человек, с которым можно было хоть о чём-то договориться. Да и стал бы он понапрасну разбрасываться угрозами, если бы действительно не собирался воплощать их в жизнь?