По ту сторону Стикса - стр. 9
Монах — странный персонаж, с одной стороны, казалось, что все знали о нем немного больше, чем о других, и в то же время не знали ничего. Было известно его настоящее имя, а не только кличка. Аарон. Немногим лучше, чем кличка.
Моего настоящего имени не знал никто в Резервации, я не знал имени Фрэя, да мне бы и в голову не пришло спрашивать. С Пузиком было интереснее...
Пузик — это даже не прозвище, это фамилия, ставшая прозвищем. Впрочем, ему подходит, хоть и не нравится. Пацан настаивает, чтобы его звали Арсеналом. Каждое такое заявление сопровождается гомерическим хохотом присутствующих.
Все точно знали, что Монах не китаец, но в то же время никто не мог предположить, кто он и что его связывает с этим столь многочисленным народом в резервации. Его внешность нисколько не вносила ясности, оставляя больше вопросов, чем ответов. Почти по-европейски очерченное лицо и прямой нос, словно на римских монетах, раскосые черные глаза, не оставлявшие сомнений в присутствии восточной крови, кожа того коричневого оттенка, который свойственен жителям Латинской Америки, достаточно высокий рост, и абсолютно голый череп, не дававший даже намека на то, что там когда-то были волосы. На вид ему было за тридцать — для резервации приличный возраст. И в то же время, когда я попал сюда, а было это около десяти лет назад, Монах уже был таким, как сейчас. Так что о его настоящем возрасте оставалось только догадываться.
Пузик выдул очередной стакан какого-то пойла, впрочем, от грина он все же отказался. Мне выпивка была не нужна, я могу достигнуть состояния алкогольного опьянения, всего лишь слегка опустив границы, которые воздвигаю между собой и остальными людьми. И тогда если вокруг все веселятся, то мне будет так же весело, если дерутся по пьяной злости, то и я буду драться, могу заснуть или поплакать — все что угодно. Человеческие эмоции — самый совершенный наркотик, но, к несчастью, я вынужден жить совсем не в том месте, где им можно было бы наслаждаться.
Вернулись Фрэй с Гудвином. То, что он не взял с собой никого из своих силовиков, могло означать только доверие по отношению к Монаху. Я его понимал: взрывы, грубая сила — это вовсе не стиль западной группировки, и здесь мы скорее, чтобы поделиться и получить информацию, нежели устраивать разборки.
— Уходим, — Фрэй хлопнул меня по плечу.
И впрямь, не стоило задерживаться на чужой, пусть и дружественной, территории. Мы вышли через заднюю дверь в холодный кривой проулок. Лужи уже подернулись корочкой льда и хрустели под ногами.
— Аарон сказал, что понятия не имеет, откуда могли взяться те двое, — задумчиво сообщил Фрэй. — И я ему верю.