По ту сторону Стикса - стр. 30

— Ничего, скоро пройдет. — Он сдвинул рукав футболки и показал мне свое плечо, на котором черными полосками виднелась прямоугольная татуировка, отдаленно напоминавшая штрих-код.

— Что это? — сипло спросил я.

— Откуда ты свалился, такой недотепа? Тебе вшили чип с кодом, теперь они будут знать, если ты выйдешь из резервации, и всегда смогут найти. Но тебе повезло, хотя бы можешь выходить до комендантского часа. Я тут заперт насовсем. — Видимо, чтобы скрыть горечь, он размашисто плюхнулся на свою койку.

Мне было не просто понять, о чем он говорит. Я обхватил руками голову, и стал мерно покачиваться, словно какой-то болванчик.

— Э-э-э, парень, да ты совсем плох, — протянул обладатель красивого лица. Он собирался добавить что-то, но в этот момент дверь в комнату распахнулась, вошли еще двое подростков.

— Очухался, крысенок! — Раскатистая «р» стриженного коротким ежиком парня покатилась по помещению. Его покрытые вязью татуировок руки бесцеремонно похлопали меня по плечу. — Мы уж думали окочуришься.

За ним с ноги на ногу переминался верзила с щенячье-кротким выражением лица и копной каштановых кудрей.

— Привет, меня зовут Иосиф, — робко сказал верзила.

— Не обращай внимания, это Жаба, — вмешался картавый. — А я Го. С Фрэем ты перетер. Выдавливай, за что тебя сюда?

Он снова стукнул меня по спине. Я согнулся пополам, но не от боли. Внутри резануло отчаянием, распарывая черное покрывало, которым будто бы накрыли онемевшие чувства. Я с шипением выпустил воздух сквозь зубы, Го отшатнулся от меня.

— Я вам говорил, что он теплый какой-то!

— Эй, что с тобой? — спросил длинноволосый, но от его движения в мою сторону боль внутри только усилилась. Она скрутила меня, словно бы стремясь вывернуть наизнанку: кожей внутрь, костями наружу.

Я вскочил и направился к двери на нетвердых ногах.

— Мне нужен воздух...

Я думал, что не смогу. Не смогу жить здесь, не смогу спать здесь и дышать не смогу. Я брел вдоль по набережной, ноги в кедах мерзли и шаркали, как у старика. Мимо прошел какой-то сгорбленный человек, от него разило холодом и голодом. Он упадет там, за углом, и никому не будет до него дела. До меня тоже нет никому дела.

Я свернул к реке. Они называют ее Стиксом. Они думают о ней, как о Стиксе. Каждый. Это даже не мысль — образ. Правда. Откуда им знать это название?

Откуда мне знать это название?

Ограждение на набережной было ржавым, залепленным граффити и птичьим пометом. Стикс достаточно глубок, чтобы по нему прошло мелкое судно, его воды мутны и, наверное, ядовиты. Я схватился за ограждение и поставил ногу на первую перекладину. Руки противно дрожали, словно из них вынули всю силу. Казалось, еще немного — и я снова упаду в обморок. Нет, падать нельзя, не сейчас, потом… мне обеспечен красивый полет.