По ту сторону листа - стр. 2

– смешно пытаться предсказать то, что уже наступило. Мы научились летать в космос, но не научились ходить по земле.

Мы создали церкви, чтобы осуждать пророков и создавать соблазны. Слово религия теперь для каждого имеет свое определение. Кто-то считает религию попыткой власти одурманить народ через слово бога, кто-то считает религию пережитком прошлого, для кого-то это способ найти себя. Мы извратили само понимание религии. Религия создавалась, чтобы объединить народы, чтобы создать мир на земле, но вместо этого мы поделили церковь на осколки бриллианта, пытаясь доказать друг другу, что именно ваш осколок является настоящим бриллиантом.

Представьте, что будет дальше, что будет в ближайшее десятилетие. Дети вырастут, но кем они вырастут? Они вырастут без багажа духовных ценностей, без морали, без жалости, без сострадания. Нынешней молодежи не нужна семья, не нужны дети, они живут по принципу: ”Живи красиво, умри молодым”. Пафосно, не так ли? Именно эта пафосность погубит нас.

Все мы слишком горды, чтобы признаться друг другу в своих чувствах. Нам стыдно сказать простое “извини” даже своим родным. И здесь опять действует принцип, о котором было написано раньше, мы боимся дать слабину, мы боимся признать свою неправоту. Мы готовы фанатично сражаться за свое мнение, даже если оно ошибочно.

Мы празднуем победу над Фашисткой Германией в 1945 году, но даже здесь мы до ужаса лицемерны. Наша благодарность за победу ветеранам проявляется в распитии дешёвой водки и ношении георгиевской ленты, где можно и где нельзя. Но мы никогда не поблагодарим ветеранов в лицо и не поможем им, ведь это требует усилий и это может показать нашу доброту.

Я не утверждаю, что в нашем мире не осталось добрых людей. Они есть, но идут годы и даже самые сильные ломаются под напором стада, они ломаются от ужаса, который видят каждый день. Краски, которыми они рисуют радужную картину мира, потихоньку бледнеют и заставляют их перейти на черный карандаш.

Мы жалуемся на нашу плохую жизнь, но что мы сделали сами, чтобы сделать её лучше? Мы сами втаптываем в грязь свои мечты и желания, боясь, что их осудят. Но чего бы мы могли добиться, если бы делали то, что хотим, если бы стремились к своей цели, несмотря на любые преграды, если бы не стеснялись мнения других.

Но это не самое страшное, страшнее зависть, зависть, с которой мы смотрим на тех, кто успешнее нас, кто оказался смелее нас и добился чего– то большего, чем мы. Мы смотрим и ненавидим их, подсознательно понимая, что сами виноваты, что не стали смелее тогда, когда это было нужно. Но, даже понимая это, мы все равно продолжаем надеяться на неудачу другого, мечтая о его несчастье. Даже если он был к нам добр, мы не поможем ему в трудный момент, мы притворимся невинной овечкой, и когда тот повернется к нам спиной, безжалостно вонзим нож ему в спину. Мы будем стоять с высоко поднятой головой над ямой отчаяния нашего ближнего, не замечая края пропасти, на котором сами с трудом удерживаем баланс. Мы даже не задумываемся, что, может, уже завтра окажемся в этой яме, и нам понадобится чья-то помощь.