По ту сторону льда - стр. 13

Угрозой этому не будет никто.

«Отмени слежку».

Я отправляю приказ раньше, чем сознание успевает проникнуться им.

Где-то внутри крошатся осколки вырванных кадрами фотограмм – стоящий у ее дома Эстфардхар с букетом цветов.

Харргалахт над небольшой аккуратной грудью. Я не должен его видеть, но я его вижу – чужой знак принадлежности на нежной коже, отблесками полыхающий на ее белизне. И напряженный сосок под тонким кружевом белья.

И судорожный вздох – когда она раскрывается, когда лежит, раскинув бедра, и пламя льется сквозь них, концентрируясь в харргалахт и отражаясь в его глазах.

Что-то с грохотом рушится.

Лед хрустит под ногами, иглами впивается в кожу, шипы ледяных кристаллов вспарывают каждый сантиметр пространства вокруг, чтобы с грохотом обрушиться вниз. Здесь, в тренажерном зале, тоже звуконепроницаемые стены, и когда последняя изломанная панель осыпается крошкой, как кольцо в моей ладони, я наконец-то чувствую вибрацию.

Вибрация напульсника, сообщающая, что звонит Стенгерберг.

Я стою посреди того, что было тренажерным залом, на хрустящих осколках льда.

– Да, – отвечаю коротко.

– Всю слежку? – уточняет он. – Даже фоновую?

– Всю.

Я отключаюсь и иду в душ.

Тот, что в другой части пентхауса, рядом со спальнями.

Тот, который уцелел.

Автоматическая дверь за моей спиной натыкается на ледяные иглы, раздается жалобный хруст.

Который сменяется тишиной.

Сегодня на Солливер платье стального цвета. Оно идеально вписывается в интерьер и остужает его, по меньшей мере, градусов на десять, если не сказать больше. Для встречи с ней я выбрал ресторан  «Эрхарден», в переводе с древнефервернского «Непокоренная высота». Располагается он на сто четвертом этаже здания, спроектированного Ульрихом Нигельманном. Сюда наравне с нашими знаменитыми высотками и смотровой площадкой комплекса Грайрэнд Рхай водят экскурсии, но даже летом, в лучах заходящего солнца, интерьер сверкает кристалликами заснеженных вершин.

Нам предстоит ужинать в общем зале, на платформе, возвышающейся на четвертом ярусе у панорамного окна величиной в шесть этажей. Когда Ритхарн идет по залу, на нее оглядываются: и мужчины, и женщины. Она – воплощение элегантности, волосы собраны на затылке, только два завитка обрамляют лицо. Из украшений на ней – только серьги, и я могу сразу сказать, что эти серьги созданы из фервернского льда по эксклюзивному заказу в «Адэйн Ричар».

– Прекрасно выглядите, Солливер. – Я поднимаюсь ей навстречу, и она улыбается.

– Я ждала, что вы это скажете.

– Я так предсказуем? – Мне снова хочется улыбнуться.