По ту сторону чуда - стр. 49
Стоп!.. Что-то такое было! Что-то определенно было!.. Брок вскочил. Он вспомнил! Было не «что-то» – был «кто-то»! Сумасшедший парень. Мирон. А теперь он тоже исчез. И отцовское сердце подсказывало сыщику, что исчез он… вместе с Сашенькой!
Тут и проснувшаяся память услужливо подсказала слова дочери: «Я провожу его до дома, возьму фото невесты…» И что самое ужасное, вспомнился его, Брока, ответ на это: «Обязательно проводи!» А потом еще что-то совсем уж нелепое про какие-то прыщики той самой дурацкой невесты. Какие прыщики?! Какой невесты?!
Брок схватился за голову и застонал. Это ж надо! Отдать собственную дочь в руки маньяку! Как он мог?! Почему допустил подобное?! Да потому лишь, что возомнил себя писателем, сказочником, самым талантливым, самым крутым! И что в итоге? Писатель оказался дешевым графоманом, а дочь попала в грязные лапы сумасшедшего маньяка!
Броку стало и страшно, и стыдно. Он поклялся себе, что, если Сашенька останется жива, он никогда больше не напишет ни строчки (кроме деловых бумаг и писем, разумеется). А если… Если не останется?.. Брок попытался найти ответ на сей жуткий вопрос, но почувствовал, как стремительно сжимается в черную ледышку сознание, отказываясь воспринимать подобные ужасы.
Сыщик заметался по офису. Он то рычал, то скулил. То проклинал себя, то сокрушался о Сашеньке. Снова попробовал себя пнуть, но, вспомнив, чем это закончилось в прошлый раз, быстро опустил ногу. Валяться на полу было сейчас недосуг. Пусть и очень хотелось. Упасть, закрыть глаза, зажать уши ладонями, уткнуться носом в пыльный ковролин… Ничего не видеть, не слышать, не чувствовать! Но что тогда будет с Сашенькой?
Брок замер. А что с ней сейчас? Жива ли его дочурка? Может, как раз в это мгновение она лежит связанная, истекающая кровью, в темном подвале и зовет его на помощь?
Сыщик мгновенно оказался у двери и вылетел из агентства, забыв надеть шапку и выключить свет. Да и о каком свете могла идти сейчас речь, если весь он, как пелось в старой песне, сошелся сейчас для Брока клином на дочери, с которой тот и столкнулся возле самого входа.
– Ой! – вскрикнула Сашенька и, пожалуй, упала бы, не подхвати ее Мирон, шагающий рядом.
– Прости, – сказал Брок и помчался дальше.
– Папа, ты куда? – крикнула вслед ему Саша. – И где твоя шапка? Ты ведь простудишься, на улице мороз!
Сыщик лишь раздраженно отмахнулся и ускорил бег. Вскоре он исчез за поворотом.
Девушка лишь вздохнула и развела руками.
– Побежали за ним? – неуверенно предложил Мирон.
– Ага, – буркнула Сашенька, – его догонишь, как же! Когда в папе просыпается гончая, его ни догнать, ни остановить невозможно.