По следу кровавого доктора - стр. 8
Градов грузно бежал, хватаясь за деревья. Под ребрами нестерпимо жгло, острая боль растекалась по телу. Он догонял своих. Люди упорно рвались через редкий лес. Кто-то не выдерживал, махал на все рукой, падал и уже не вставал, чтобы провести в покое хоть последние минуты жизни.
Мужчина средних лет – лицо незнакомое, видимо, из недавней словацкой партии – споткнулся, со стоном вытянул ноги. Он обреченно смотрел на Градова, подбежавшего к нему, и не делал никаких движений.
– Вставай! Чего разлегся? – выдавил Градов, схватил мужчину за грудки, стал тянуть на себя.
Он не Геракл, чтобы такое поднимать! Тот человек был вял, аморфен. С таким же успехом Иван мог бы тащить мешок картошки!
– Вставай, бегом! – проорал он в мертвеющее лицо.
– Уходи, товарищ. Все, хватит. Я больше не могу, – пролепетал узник. – Дай умереть спокойно.
Каждый сам решал свою судьбу. Время поджимало, няньки кончились. Если у тебя слабовато с силой духа, то никто этого не поправит.
Он оставил человека в покое. Тот все уже решил, сам расписал свое будущее. Иван бежал не оглядываясь, стараясь не растрачиваться, не выплескивать остатки сил. Он обгонял плетущихся узников, подбадривал их. Такой вот живой пример шел людям на пользу, они оживлялись, шире ставили ноги.
Эсэсовцы уже вбежали в лес, стреляли наобум. Пули сбивали голые ветки с деревьев, рикошетили от стволов. За спиной Градова кто-то вскрикнул. Немцы подстрелили еще одного беглеца.
Главное, не оглядываться, ему уже не поможешь. Дышал, как загнанная лошадь, венгр Корнель, витиевато ругался на родном языке. Впереди опушка. Люди выбегали на нее.
Манфред схватил под локоть задыхающегося Дугласа Лоу, придал ему ускорение. Англичанин справлялся. Не таким уж и неженкой оказался этот выходец из Туманного Альбиона. Молодцы, мужики, верной дорогой идем.
Пятнадцать человек высыпали из рощи. Впереди поляна, опушка соседнего леса, заваленная буреломом, проселочная дорога.
На проезжей части беглецов уже ждали! Этим и объяснялась медлительность погони! Небольшой грузовой «Опель» прибыл сюда несколько секунд назад. Двигатель работал, из выхлопной трубы выстреливал сизый дым.
Немецких солдат было немного, четыре человека, не считая поджарого унтершарфюрера. Они высаживались из машины, путаясь в полах шинелей, нервно перекликались. Унтершарфюрер орал, как матерый гусак. Клацали затворы, солдаты бежали к обочине.
Дьявол! От обиды в горле у Ивана перехватило. Двадцать метров до солдат, которые уже приготовились стрелять на поражение!
А дальше случилось что-то невообразимое. Отчаяние и страх обернулись в бешенство. Пятнадцать человек с ревом бросились вперед, им не требовалась даже команда! Силы, упругость в ногах взялись из ниоткуда.