По следу диверсанта. За час до рассвета - стр. 4
У него оставалось три патрона в магазине, нужно быть аккуратней. Я не хотел, чтобы табличка с моим именем украсила наше кладбище, на котором покоились убитые при выполнении служебного долга пограничники.
Прозвучал еще один выстрел. Нарушитель высунулся из-за дерева, что бы посмотреть – не убил ли он меня, а я только этого и выжидал. Мой палец плавно выжал спусковой крючок. «ППД» дернулся, толкнув меня в плечо и выпустил четыре пули. Очередь попала в ноги неприятеля и тот с воплем упал на землю. У него еще два патрона, еще ничего не кончено.
Я встал, нацелился на вопящее от боли тело и быстрым шагом подбежал к нему, отфутболив в сторону пистолет. Это действительно был Маузер. Замечательное оружие.
Передо мной лежал, корчась от боли и с перекошенным от злобы лицом человек, он не был похож ни на одного румына, которых я задерживал до этого. На вид ему было около сорока, довольно крепкого телосложения и с хорошо заметной военной выправкой.
– Сука большевистская… – простонал он, – тебе еще отольется за это… м-м-м…
– Вставай, отбегался!
Я нацелился ему в грудь.
– Скоро ты побежишь, а если не побежишь – то сдохнешь на этом самом месте, уж попомни мои слова!
– Да, и кто же меня тут уложит, ты что – ли? Давай зубы мне не заговаривай.
– О-о, братец, ты себе даже не представляешь, что тебя ждет и твоих дружков!
– Вставай, рожа белогвардейская, будешь следователю сказки рассказывать!
Я схватил его за ворот и поставил на ноги. Его рана сильно кровоточила, наверное, я прострелил ему артерию. Нужно будет наложить повязку и срочно вызывать дежурную группу, иначе истечет тут кровью и помрет. Когда я вел его к дороге, до моего уха донесся свист. Я оглянулся и увидел на берегу, на румынской территории немца, того самого, который пристально следил за нами последние месяцы. Он опустил бинокль, улыбнулся и похлопал в ладоши:
«Гуд, Иван. Зер гуд».
Вот сволочь! Была бы моя воля, я бы стер эту нахальную улыбку с его лица, но тогда…тогда еще было другое время – мирное. Я кивнул ему в ответ и направился к товарищам.
Сержанту повезло меньше чем мне, второй нарушитель оказался проворнее и успел подстрелить Диму. Его ладонь была перевязана, а сам сержант протяжно выл от боли. Диверсант отстрелил ему указательный палец на правой руке. Нечипоренко еще повезло, целился ведь неприятель грудь, а попал по винтовке. Выстрел Сокола оказался точнее, второй нарушитель лежал рядом с простреленной головой. Александр сидел рядом с трупом и косился на него. Вид у бойца сейчас был не важный, он первый раз в своей жизни убил человека. Пусть даже врага. Он был чернее тучи, а спустя пару минут побежал блевать в кусты. До этого дня мне тоже приходилось стрелять в людей, но я старался бить по конечностям, и мне даже думать не хотелось, а какого это – убить человека?