По прозвищу «Самурай» - стр. 49
Когда Сергей Юрьевич шел к двери, я поймал себя на мысли, что он немного косолапит, чем в действительности напоминает медведя. Руки слегка свисают вперед, голова смотрит вниз, идет так неторопливо, но шаги большие, поэтому кажется, что идет человек быстро. Да, непростой князь тут, к чему все это? Для чего я ему понадобился, и что за суд он завтра устроит?
В казарму дружинников мы шли как бы под конвоем, а как бы и нет. Впереди двое бойцов, сзади двое, вокруг темнота непроглядная, только посторонние звуки, ворчание, ругань где-то вдалеке, лай собаки, храп лошади. Рядом семенил Ваня, и постоянно что-то трещал мне на ухо.
– Да, Тоха, я еле успел. Хорошо, что Сергей Юрьевич на месте оказался и выслушал меня, сейчас бы увезли тебя в городскую тюрьму, а оттуда уже не вытащить. Как увидел, что тебя приняли, сразу побежал к нему.
Я шёл, молча кивая и глядя по сторонам. Мы подошли к крепостной стене, но в башню не зашли, рядом стояло деревянное строение, похожее на армейскую казарму. У входа стоял часовой с алебардой, далее по коридору – двое с топорами, как будто дневальные.
– Новенький, под судом, – пояснил им ведущий впереди нашей процессии бородатый дружинник, и дневальный с рябым худым лицом кивнул.
Видимо, такое было не впервой. В казарме стоял запах пота, конины, слышался чей-то храп из дальнего угла. Собственно, все как обычно. Мне даже это напомнило мою срочную службу, ничего не поменялось ни в средние века, ни в наше время, и не поменяется в будущем. Мне показали кровать у стены, подальше от окон.
– Сюда падай, завтра определимся, – буднично сказал старший у дружинников, зевнул и удалился.
Другие стражники походили немного, а когда я, сняв ботинки, лег на жесткую деревянную кровать, тоже отошли к окну, сели на свободные кровати и начали о чем-то шептаться. Внезапно, в полумраке казармы, передо мной появился Ваня с бумажным пакетом в руках, придвинул табурет к себе и сел на свободную кровать рядом.
– Не спится? – подмигнул он, выставляя на стол кувшин с непонятным пойлом и нехитрую закуску – луковица, помидор, кусок ржаного хлеба и шмат сала.
Я поднялся и присел на кровати напротив него. Тут же на импровизированном столе появились две железные стопки, и Иван быстро набулькал в них коричневую жидкость.
– Мне сказали, крепкие напитки под запретом, – покачал я головой, – только пиво умеют производить.
– Под запретом, – кивнул Иван, – а то нажрутся и давай драться на железках, – хлопнул он себя по боку, на котором висел короткий меч, и ехидно хихикнул.
– Понятно, – вздохнул я и добавил, – накосячил много сегодня.