По-настоящему - стр. 22
Я ничего не понимала. Ясно было одно – случилось нечто ужасное. А потом, в выпуске новостей, по радио передали, что в центре города, на перекрёстке Ларина и Бецкой, машина сбила девушку. Паззл сложился…
Нет, не хочу, не хочу больше даже думать об этом! Хватит!
Сегодня должна была быть их свадьба… Мой брат стал бы мужем. Наверное, он был бы очень счастлив. И Маша… Как же так? Почему вместо этого Димка стоит на коленях перед её могилой? Почему? За что?..
Сияло солнце. В октябре редко бывает так тепло. А сегодня сияло солнце и на небе не было ни облачка. Голые ветки деревьев шевелил лёгкий ветер. А вечером пошёл снег. Холодные острые снежинки больно врезались в лицо и ладони. Мне всё время хотелось плакать. И так болело где-то в груди… Утром позвонил один Димкин знакомый – думал поздравить его… Не знал, что Маша погибла.
Похороны, поминки… Понурые люди с венками в руках… Машины однокурсницы и однокурсники с покрасневшими от слёз глазами… Гроб, обшитый красной материей… А в гробу – молоденькая девушка в белом платье… Том самом платье, которое она должна была надеть сегодня на свою свадьбу… Как всё это страшно, нелепо и глупо! Сколько раз на кладбище мне в голову приходила одна и та же мысль: «Мы ведь должны быть не здесь!»
Как странно и жутко… Был человек, ходил по земле, улыбался людям, любил, мечтал, хотел быть счастливым, и вдруг… Его не стало. И земля та же, и люди те же, и солнце такое же, только Маша их уже не видит. Я не могу поверить, что больше никогда не увижу её ласковых глаз, не услышу, как она весело называет меня «сестричкой». Мне кажется, что это просто кошмарный сон, – сейчас я проснусь, и всё будет так, как должно было быть…
Извини, дружок, у меня просто нет сил писать. Ни моральных, ни физических. Такое чувство, словно с Машей умерло что-то в моей душе. Ведь она была для меня как сестра. Была… Какое ужасное слово!
Мой брат почти не разговаривает и ничего не ест. Только сидит в кресле, тупо уставившись в одну точку. Я боюсь, что он останется таким навсегда. Мне страшно – а вдруг и я не вспомню, что люди ещё могут смеяться? Оля и Натала в один голос твердят, что жизнь продолжается. Я делаю вид, что соглашаюсь. Да, продолжается. Только без Маши…
Суббота. Мамы с папой не было дома, и я решила пойти к Димке. Он ночевал у нас и ушёл к себе только рано утром. Уходя, как обычно, на работу, в прокуратуру, мама сказала мне: «Иди лучше к Диме. Он сейчас не должен быть один». Как она была права! И не права… Лучше бы ей остаться дома, бросить эту дурацкую работу хоть на один день… Но ещё в шесть утра зазвонил телефон и маму вызвали на службу. Пришли данные экспертизы, которых она ждала. Папа тоже уехал в свой суд: ему надо готовиться к какому-то большому процессу. Я понимаю, всё это очень важно. Но Дима и я – разве мы не важнее? Сейчас, когда он переживает такую трагедию, ему очень нужны родные…