По наследству - стр. 2
– Пожалуйста, зайди к ней сейчас, я вся в глине, потом вечером она закроется на сто замков. Что-то мне тревожно.
– Хорошо, зайду, зайду, – баба Клава спешно уходит.
Утешая себя тем, что бабулю проведают, Саша возвращается к своей работе.
Ровно через десять минут вновь звонок, Саша уже мчится к калитке.
– Маня умерла, – шипя от одышки, выпаливает Клава, – уже мухи, она вспухла.
Отец уходит с Клавой, Саша быстро смывает глину с рук и ног и бегом к бабушкиному дому.
Отец вышел из тещиного флигеля и с мрачной торжественностью сказал, что накрыл покойнице своим носовым платком лицо, потому что оно испортилось, и ушел домой.
Учитывая смрадность воздуха, Саша оперативно обыскала комод, где по ее соображению могли быть документы.
Документы, фотографии, немного денег она забрала, и пошла вызывать милицию. Клава понесла страшную весть мужу, чтобы потом эту весть передать по его родне: дать телеграмму в Ростов средней сестре Анне и сходить в глубь поселка к среднему брату Федору.
Милиция подъехала к вечеру. Помимо вопросов, милиция организовывала увоз тела быстро упокоившегося. Но два сотрудника проявили доверчивость и, не глядя, поверили словам Саши, что бабуля не задушена подушкой, не огрета лопатой и не обворована после этого.
– Все цело. Дом не заперт был. Одета в чистые вещи (именно в костюм из гобелена). Соседи, я узнала, видели ее в день разноса пенсий, она из магазина шла. Значит, вернулась, наверное, стало плохо ей, легла и всё…
– Что ж, распишитесь.
– А заходить будете? Я только документы унесла, остальное всё как было.
– Мы вам верим, – ухмыльнулся милиционер.
– Так как же бабушка? Ее в морг надо.
– Не надо. Ей уже семьдесят четыре. Идите завтра в свою поликлинику, там возьмете справку о смерти.
Дед Валентин катил перед собой тележку, за ним шла его Клава и вездесущая их подруга Кира.
– Берите, что хотите, – объявила Саша.
Женщины стали шерстить тряпки, дед погрузил на тележку доски, которые должны были пойти на ремонт забора.
Лежало тело с накрытым носовым платком лицом, а вокруг возникло столько движения: Саша выносила вещи, мебель, посуду на свежий воздух, дед делал ходки с тележкой. Помимо досок он взял телевизор и радиоприемник, тумбочку, какую-то посуду, шторы, половики и покрывала. Может быть, усталость помешала ему более внимательно все осмотреть и забрать еще что-нибудь по своему вкусу.
– Сколько у нее денег? – спросил он.
– Пять двести, только на гроб, – по печальному опыту похорон матери в прошлом году, Саша знала цены на эти последние потребности для неживого человека.