По моему хотению - стр. 2

Передо мной на деревянном ящике из-под овощей сидела опрятно, но просто одетая старушка с лежащей на костлявых коленках сухонькой ладошкой с пятью рублями в ней.

Я остановилась. Скользнув рукой в карман видавшего виды старенького драпового пальто, достала последнюю сотку. Посмотрела на пять рублей в руке бабушки, потом на свою купюру. А затем, улыбнувшись, радостно выдохнула и вложила ее в руку старушки.

Что для меня ничего, для нее — целый капитал, подумала я и чуть ли не вприпрыжку поспешила домой. Очень не хотелось мне услышать вслед благодарность за милостыню и пожелание всяческих благ. Всегда крайне неудобно себя при этом чувствую.

Ну вот, одной проблемой меньше! Все равно эта сотка не прокормила бы меня десять дней. А так похожу эти дни в гости к своим однокурсницам, авось тарелку супа не пожалеют!

До моего дома оставалось совсем ничего, один поворот направо и финишная прямая метров на двести. Повернув за угол, я словно споткнулась, резко затормозив. Мой взгляд выхватил у края тротуара ту самую старушку, которой я отдала сто рублей. Бабушка стояла и смотрела прямо на меня. Взгляд у нее был такой пронзительный, цепкий, словно в душе читал! По моей коже пробежал табун мурашек, а я невольно поежилась. Отмерев, постаралась нацепить на себя маску невозмутимости, как я это называю, «сделать мордочку кирпичиком». Расправила плечи и шагнула вперед, намереваясь быстро проскользнуть мимо загадочной старушки.

Но в спину мне прилетело:

— Машенька! Постой-ка, деточка!

Я гулко сглотнула. Только сейчас я поняла, что означает «волосы на голове зашевелились», потому как точно почувствовала себя Медузой Горгоной.

Медленно развернувшись, откашлялась, прочищая ставшее сухим горло, и хрипло, словно ворона прокаркала, спросила:

— Откуда вы меня знаете?

В ответ старушка улыбнулась.

— Давай присядем, — ответила она и, сделав шаг назад, опустилась на коротенькую скамейку, как раз рассчитанную на двух человек.

Я могла бы поклясться, что до этих слов лавочки здесь точно не было! Осторожно присев рядом со старушкой, с опаской посмотрела на нее. Она же смотрела на меня ярко-синими, лучившимися смехом глазами. Краем сознания я отметила, что у стариков не бывает таких ярких глаз. Как известно, они с возрастом блекнут, как бы выцветают.

— Ну что, — прервав мои размышления, заговорила со мной... женщина средних лет.

Я же почувствовала, что мое сознание словно поплыло, не поспевая фиксировать происходящие с моей собеседницей чудесные метаморфозы. Буквально на глазах исчезала пергаментная сухость кожи, свойственная глубоким старикам и делавшая их кожу похожей на тонкую мятую бумагу. Она становилась гладкой, упругой, пропали выделявшиеся под кожей синие вены. Лицо женщины округлилось, на скулах заиграл легкий румянец.