По лезвию судьбы - стр. 13

– Обилечивай, – говорю ему, протягивая документы. И пока гаишник уходит писать протокол, наблюдаю, как Катя идет по тротуару быстрым шагом и сворачивает во двор девятиэтажного дома. Зачем-то забрав документы и штраф, заворачиваю в этот двор. Естественно, не обнаруживаю там Катю и, попялившись на окна домов, смотрю на сумму штрафа. Тысяча восемьсот. Как и за химчистку плюс кофе. Второй раз попадаю на эту сумму из-за этой певички. Фикс-прайс, блядь! Все по одной цене! Еще и бабки ей вернул, засунув в задний карман. Решил посидеть еще немного, успокоиться, чтобы больше на психозе не пылить по дороге. Разглядывая дома, заметил тусклый свет на чердаке девятиэтажки. Интересно, кто в такое время там бродит? Ремонт делать поздно. Малолеткам летом и на улице хорошо, наркоманы, наверное, оккупировали.

Идти от караоке пешком примерно минут тридцать, но, кажется, я добежала гораздо быстрее. И почему-то боялась больше всего, что Максим меня догонит. Ни маньяков и извращенцев, ни пьяных или наркоманов я уже не опасалась. А мысль остаться наедине с этим Медвежайцем порождала животный страх.

Поднявшись на наш чердак, застала Леру, рисующую опять на полу при свете единственной в нашем углу тусклой лампы. Лерка в наушниках даже не услышала, как я вошла. Подкравшись к ней, увидела, что опять малюет рожу своего бандита. Дурочка влюбленная. Вытащив наушники ей из ушей, пропела ей:

– Что же теперь скажут люди?

Сердце навеки разбито.

Мамочка, что с нами будет?

Я полюбила бандита.

Но Лера не разозлилась, как обычно, на эту песню. И даже не обернулась.

– Катюш, – тихо позвала она, – он вернулся.

– Только не говори, что побежишь к нему! Валерка, ты уже забыла все, да?

– Я все помню, – Лера повернулась, и я поняла, что она опять плакала. Судя по красному носу и отекшим глазам, плакала долго. – Расскажи, где ты была.

Я пересказала Лере всю историю знакомства с девчонками, но утаила от нее, что встретилась с кофейным пострадавшим. Не хотела ее пугать и еще больше расстраивать.

– И у нас теперь есть немного больше денег, сходим завтра в супермаркет. Только с утра, вечером я обещала Лике исполнить песню. Еще и выучить ее надо. Рисуй, то есть пиши, я рядом посижу, поучу слова.

Переодеваясь, обнаружила в кармане джинсов две тысячи. Засунуть их туда мог только Макс, когда бесцеремонно схватил меня за зад на сцене. От воспоминаний этого наглого и жесткого захвата опять кинуло в дрожь, как с вещью своей обращался. Ему вообще было неинтересно, что я при этом чувствую. Хозяин жизни. А мы так, мусор под ногами. Пока Лера не видит, вывернулась как макаронина-спиралька и увидела синяк на попе от его медвежьей лапы. У меня и от меньшего синяки остаются, так что ничего удивительного, конечно. Специально отвлек этим, чтобы деньги вернуть? Зачем он это сделал? Сам же требовал возместить ущерб. Как же все странно и запутано в этом мире. За забором было все гораздо проще. А тут люди все такие разные и такие нелогичные. Как их понять?