По крупицам. Российские школьники об истории ХХ века. Сборник работ лауреатов Всероссийского конкурса исторических исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории. Россия – XX век» - стр. 48
Самое большое помещение библиотеки – Александровский зал (когда-то в нем действительно встречали императора Александра III). И здесь, между двумя высокими окнами, мы увидели застекленный шкаф, на всех полках которого были представлены совершенно удивительные фигурки, одетые в одежду XVIII–XIX веков. Это были не просто маленькие куколки, выставленные в ряд, это было нечто потрясающее. Эти фигурки «жили» в интерьере своего времени. Тут были и роскошные гостиные, и столовые, и кабинеты дворян, их спальные комнаты и девичьи. Жизнь высшего света ожила перед нашими глазами. Все это было выполнено одним человеком – Миленой Душановной Семиз.
Это оригинальное творчество Милены Душановны не осталось не замеченным. Статьи искусствоведов о куклах Милены Душановны были опубликованы в нескольких советских журналах. Так, в журнале «Декоративное искусство в СССР» за 1982 год искусствоведы В. Сергеев и Н. Барская пишут:
Во «дворце» Милены Душановны эпохи живут слитно, цельно… В их соседстве, единстве большая радостная правда. Этой правде создательницу научила мудро прожитая жизнь, научил родной Эрмитаж, под крышей которого уживалось прекрасное, созданное чуть ли не всеми временами и народами. Тщательно одетые по моде своего времени дамы и кавалеры топчут луг, цветы которого – часть вышитой салфетки, крошечная ключница несет на кольце настоящие ключи, изумительный натюрморт на столе не скрывает своего родства с простенькой брошкой, из которой он сделан. Трудное время и трудная жизнь научили Милену Душановну использовать спичечные коробки для ящиков изящнейших столов, пробки от духов и крышечки от тюбиков с пастами как основу ампирных сервизов строжайшей формы; обрывки птичьих перьев для вееров, превращать ампулы от лекарств в стройные, узкогорлые бутылки «Вдовы Клико».
В Опочининской библиотеке мы познакомились с воспоминаниями жителей Мышкина, которые знали Милену Душановну и общались с ней. Вот, что рассказывает Калерия Александровна Арефьева:
Тогда я узнала, что по субботам у Милены Душановны и Натальи Дмитриевны собирается узкий круг друзей на чашку чая нашей мышкинской интеллигенции. Участницей этих чаепитий была и учительница мышкинской средней школы Нина Николаевна Мехова. «Это были вечера-беседы о современной жизни, – говорила она. – В эту тесную компанию входил и круглинский батюшка. Появлялся он в сумерках, в светской одежде, в темно-синем пальто и такой же шляпе. К ним не раз приезжал поэт Всеволод Рождественский».
Эти рассказы еще раз убеждают, какой незаурядной личностью была Милена Душановна, как нужен был ей тот круг друзей, который был у нее в годы работы в Эрмитаже, в годы жизни в Ленинграде. Как ей хотелось быть среди бывших коллег: Бориса Пиотровского, Александра Николаевича Болдырева, Игоря Михайловича Дьяконова, Натальи Дмитриевны Флитнер, Александры Владимировны Банк, Милицы Эдвиновны Матье, Исидора Михайловича Лурье и других сотрудников отдела Востока Эрмитажа. Все они с середины 50-х до середины 60-х годов стали докторами наук, совершали научные экспедиции, писали и публиковали научные труды, преподавали в институтах, получили профессорские должности. В начале 30-х годов они вместе с Миленой Душановной начинали свою научную карьеру в Эрмитаже. Но, наверное, уже после первого ареста отца в 1929 году на нее легла тень политической неблагонадежности, которая сделала для нее путь продвижения по службе более трудным, чем для других. Душана Ивановича должны были освободить в 1942 году. Но волокита с освобождением тянулась до смерти «великого вождя». Вместо четырех лет, незаслуженных лет заключения, он просидел в лагерях 15! И все эти годы вместе с ним страдала его семья: сын, дочь, жена. Письма, хранящиеся в нашем школьном музее, яркое этому подтверждение.