По крупицам. Российские школьники об истории ХХ века. Сборник работ лауреатов Всероссийского конкурса исторических исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории. Россия – XX век» - стр. 41
Боря Пиотровский заболел и лежит у Н. Д. Флиттнер. Сильно похудевшая Н. Д. кормит четырех кошек. Его пришла навестить Н. П. Кипарисова и потом рассказала обо всем увиденном И. А. Орбели, который, говорят, рвал и метал, и кричал, что отнимет 1-ю категорию у человека, который ее тратит на кошек. Милена возмущена. Свою кошку они тоже кормят и людей расценивают как людоедов, если они едят кошек.
Я боюсь осуждать такие поступки жителей блокадного Ленинграда, но моя симпатия сегодня все-таки на стороне Милены и Бориса Борисовича Пиотровского, которые испытание голодом делили вместе со своими домашними животными.
В другом месте дневников Ксения Владимировна пишет:
С шумом меня окружает семейство Семиз. Они – старожилы и поклонники этого убежища, они многое перепробовали: Кронверкский особенно пострадал и при бомбежках, и при обстреле. Они перебрались оттуда в сентябре ко мне. Но когда к нам попал снаряд, они удалились обратно к себе. Во время тревог уходили в щели, захватив с собой лопату для откапывания (на случай, если рухнут подпорки в щели). Милена рассказала мне, что недавно лежала на улице под обстрелом, и снаряд разорвался совсем рядом, но она осталась цела. Дом их на Кронверкском опять пострадал, и Орбели дал им пустующую квартиру сослуживца. Но на ночь они забираются в убежище.
Это очень важная информация, дающая яркую картину жизни блокадного Ленинграда, когда люди ежедневно и почти ежечасно подвергались смертельному риску. Две хрупкие беззащитные женщины мечутся по городу в поисках безопасного угла. Сегодня это воспринимается как фильм ужасов.
Я читала дневники Ксении Владимировны и с трудом могла поверить в реальность описываемых событий. О жизни в бомбоубежище сотрудников Эрмитажа она пишет:
Первым из моих знакомых здесь умер Вальтер. Он умер в помещении охраны скоротечно. Перед этим его подняли на улице с тяжелым чемоданом. Он надрывал себя, стремясь весь скарб сосредоточить в Эрмитаже. Сюда, в убежище, пришел умирать Юрий Подгаецкий. Он и его жена все отдавали ребенку. Окончательно себя доконал, когда хоронил брата, непомерно израсходовав хлеб и свои физические силы. Он пришел в Эрмитаж обессиленным. Утром товарищи заметили, что он в полусознательном состоянии и не отвечает на вопросы. Позвали Н. Д. Семиз. Она поняла, что это агония. Жена Юрия решила похоронить его в могиле брата, но родственники отказались пойти на кладбище показывать место захоронения. Милена с Борей дали по 250 руб. людям, отвезшим его на кладбище. Умер Рейхерт, а на другой день его жена – умерла тихо, в темноте, одна. Милена Семиз называла еще многих, но их я не знаю.