По ком звонит колокол - стр. 36

– Ну, в таком случае выпьем воды. Эй! – крикнул он девушке. – Принеси-ка мне кружку воды.

Девушка посмотрела на жену Пабло, но та не проронила ни звука, словно и не слышала ничего, тогда девушка пошла к котелку с водой, зачерпнула из него полную кружку, принесла и поставила ее на стол перед Робертом Джорданом. Тот улыбнулся ей. Одновременно он втянул живот, слегка развернулся на табуретке влево, чтобы висевший на поясе пистолет оказался поближе, и сунул руку в карман. Пабло наблюдал за ним. Роберт Джордан знал наверняка, что за ним наблюдают и остальные, но его взгляд был устремлен только на Пабло. Когда он вынул руку из кармана, в ней оказалась фляжка в кожаной оплетке, он отвинтил крышку, выпил полкружки воды и очень медленно влил в другую половину жидкость из фляги.

– Для тебя это слишком крепко, а то я бы тебя угостил, – сказал он девушке и снова улыбнулся ей, потом повернулся к Пабло и добавил: – Тут совсем мало осталось, а то бы я и тебе предложил.

– Я не люблю анисовую, – ответил Пабло.

В резком запахе, поплывшем над столом, он уловил знакомый дух.

– Ну и хорошо, – сказал Роберт Джордан. – А то совсем мало осталось.

– Это что за штука такая? – спросил цыган.

– Лекарство, – ответил Роберт Джордан. – Хочешь попробовать?

– Лекарство – от чего?

– От всего, – сказал Роберт Джордан. – Оно все лечит. Если у тебя что-нибудь не в порядке, оно и тебе поможет.

– Ну-ка дай попробовать, – сказал цыган.

Роберт Джордан пододвинул ему кружку. Соединившись с водой, жидкость приобрела молочно-желтый цвет, и он понадеялся, что цыган больше одного глотка не выпьет. У него осталось совсем немного, а кружка этого напитка заменяла ему вечерние газеты, былые вечера, проведенные в кафе, каштаны, которые как раз сейчас должны были быть в цвету, крупных неторопливых лошадей на внешнем кольце бульваров, книжные лавки, киоски и художественные галереи, парк Монсури, стадион «Буффало», «Бют-Шомон», «Гэранти траст компани», Ситэ, старинный отель «Фуайо» и возможность почитать и отдохнуть вечером – все то, что он любил и почти забыл теперь и что возвращалось к нему с глотком этой мутноватой, горькой, холодящей язык и согревающей мозг и желудок, меняющей представления о жизни текучей алхимии.

Цыган скорчил гримасу и отодвинул кружку.

– Пахнет анисом, а на вкус – горькое, как желчь, – сказал он. – Лучше уж болеть, чем пить такое лекарство.

– Это полынь, – объяснил ему Роберт Джордан. – В настоящем абсенте, таком, как этот, всегда есть полынь. Считается, что он сушит мозги, но я в это не верю. Просто он изменяет взгляд на окружающее. Нужно вливать воду в него, очень медленно, по капле, а я, наоборот, влил его в воду.