По исчезающим следам - стр. 14
— Не надо, — сказала появившаяся за ее спиной хранительница. — Ограничьтесь простым призывом, на ваш я сегодня откликнусь с удовольствием.
— Охраняющий слышит всех взывающих на своей земле? — Я посмотрела Миле в глаза. — Слышит, но откликается лишь избранным, так?
— Ты позвала меня, чтобы это проверить? — Девушка осталась спокойной. — Я не могу быть везде, иначе буду метаться между порезанным пальцем и неудачно сделанным домашним заданием. Мы играем теми картами, что нам сданы, и не хранители тасуют колоду.
— Давайте вы поплачетесь о нелегкой женской доле попозже, — влезла Пашка. — Как твои поиски среди малышни?
— Никак. Все здоровы и довольны жизнью. Один на грани, сам признался, что стал присматриваться к ложкам в столовой, надо предупредить наставников. Но и только.
— Ольга знает, кто вор.
— Неужели? — Мила подняла брови.
— Только предполагаю. Где логово Лидии? У вас есть убежище для стяжателей? Для тех, в ком проснулись инстинкты? Не в комнаты же они всякий хлам тащат.
— Есть. — Хранительница минуту раздумывала, а потом, развернувшись, пошла по дорожке к юго-западной окраине острова. — Старые ходы норников. Раньше здесь целая колония обитала, пока на зелья не извели, а норы остались. Картэн, как старейший ворий, одобрил их использование. Когда у стяжателей начинается созревание, их на первую декаду помещают… — Она дернула головой. — Впрочем, вам это неинтересно. Это Лидия? Уверена? Она из предвыпускного года и прекрасно контролирует инстинкты. К тому же, стяжатели не воруют друг у друга, они лучше других знают, чем обернется такой поступок.
— Уверена. Почти.
Пашка фыркнула, а я пояснила:
— С нечистью никогда ни в чем нельзя быть уверенной до конца. Но это она. Поверь.
— Верю. — Хранительница ускорила шаги.
— А я — нет. — Пашка скользнула вперед, на ходу меняя человеческий облик на звериный. — Ты в это веришь. Она верит тебе. Сплошной клуб по интересам. Мне требуется что-то посущественней.
— У Лидии созревание.
— Нет, она уже выросла… — Мила замолчала, сделав круглые глаза. — Ах, это созревание.
— Очередной этап взросления, через который проходят все. И я, и ты, и даже ты. — Я указала на растерявшуюся явидь. — Она влюблена. В первый, самый прекрасный и одновременно ужасный раз.
— Мартын, — догадалась Пашка.
— Да. Пропали вещи, которых касался парень. Вещи с его запахом: кеды, рубашка, карандаши, ручки, ноутбук. Я видела девочку в столовой, видела ее сжатые кулаки, слезы и сыпь на ладонях.
— Чертенок сказал, что Мартын смазал игрушку какой-то дрянью. Умный мальчик. — В голосе Пашки слышалась гордость.