По головам - стр. 29
В этот момент в дверь кабинета Смирнитского постучались, и на пороге появился прилетевший вместе с Кривошеевым, но уже по душу капитана Майбороды, полковник Пограничной службы, недавно отделившейся от госбезопасности.
– Константин, – обратился он к Кривошееву, – ты заканчиваешь? Пора вылетать.
– Я сейчас, – ответил Кривошеев, и тот ушел, захлопнув дверь. – И ещё одно, – обратился он уже к Смирнитскому, – желаю удачи. По всей вероятности, она вам понадобится.
И он направился к выходу.
Подняв клубы пыли, вертолёт, крякнув, оторвал шасси от взлетно-посадочной площадки и медленно стал набирать высоту. Провожавшие офицеры 12 пограничной заставы Московского погранотряда: Анатолий Смирнитский, Михаил Майборода и Андрей Мерзликин придерживали фуражки, чтобы не сдуло.
Когда вертолет почти растворился в голубой дали неба, превратившись в еле заметную чёрную точку, совершенно мрачный в лице Смирнитский развернулся и молча направился к себе.
– Эй, – догоняя по дорожке, ведущей к офицерским жилым кубрикам, окликнул Смирнитского командир заставы Майборода, – ты какой-то угрюмый. Что случилось?
Смирнитский остановился, дожидаясь Михаила.
– В том то и дело, что ничего, – с досады пробурчал он, – как всегда ничего. Твою же мать!
И Смирнитский пнул сапогом первый, подвернувшийся под ногу небольшой камушек. Майборода не понимал ни причин таких эмоций Смирнитского, ни самих эмоций.
– Тогда в чём же дело, если ничего не произошло?
Смирнитский показал Майбороде на юго-восток заставы, где петляющая тропа уходила в кишлак Сари-Гор.
– Вот и всё! – ответил Смирнитский.
Майборода сначала непонимающим взглядом всматривался вдаль гор, куда указал Смирнитский, затем перевёл взгляд на Анатолия.
– Это такая шутка? – спросил командир заставы.
На что Смирнитский отрицательно помотал головой и пробурчал:
– Если бы.
В это же время в нескольких километрах от с. Сари-Гор (Республика Таджикистан)
За небольшим столом сидели трое. Полевой командир группы афганских моджахедов Барами, замотанный в немыслимые арабские одежды и увешанный оружием, словно новогодняя елка игрушками. Бородатый чеченец иорданского происхождения Хаттаб. В отличие от Барами, он не сильно заботился об одежде. И разительно отличавшийся от первых двух западным происхождением сотрудник ЦРУ США Джонатан Питерс.
– Барами, – обратился Питерс к полевому командиру, – я надеюсь, на этот раз не получится, как в Афганистане. И ты не разочаруешь ни меня, ни нашего общего друга, вновь оказавшего тебе доверие?
Барами всполошился как курица-наседка, будто в курятник проник койот, и в прямом смысле слова закудахтал: сначала что-то на фарси, а потом перешёл на ломанный английский.