По эту сторону. Дом с секретом и истинные лица. Часть первая. - стр. 27

Вряд ли он отделался бы дёшево, но ему опять повезло – от одного из ударов его отбросило в кусты, а оттуда выбрался уже ползком в виде черно-бурого лиса, слабо различимого в темноте.

– Больно же! – рык вперемешку со стонами и жалобами на судьбинушку, которая вроде дала долгожданную компенсацию, да всё равно не такую, довольно долго звучали в его доме.

И тут – опять удача!

– А представляете, Тявин-то женился! Как на ком? На Йиарночке, конечно. Ну и не пускали её замуж родители, было дело, да он и сам отказывался – всё боялся лисичку вдовой оставить, да вот теперь у него есть пожелание! – шушуканье пришедших к матери Уртяна знакомых лисиц его раздражало чрезвычайно, пока он не осознал, что именно они говорят.

– Ну как какое?! Родовое! Когда человек, зная, кто перед ним, называет одного из рода моего мужа другом и желает что-то!

«Пожелание неуязвимости? Как? Как он ЭТО заполучил? – картины полнейшей безопасности Уртяна в любой, даже самой патовой ситуации проплывали перед его внутренним взором. – Мне ОНО НАДО! Вот она – настоящая компенсация! Они у меня все увидят, все попляшут!»

***

С плясками в данный момент было сложно – он изо всех сил дёргал плечами и головой, пытаясь разорвать непонятные путы, сковавшие его тело.

– Проклятый ворон! Что ты со мной сделал? – взвыл Уртян, осознав наконец, что ему не вырваться.

– Не мешай, я начальству звоню! – процедил Крамеш.

– Отпусти! Я ничего такого ей не сделал, мне просто нужна неуязвимость!

– Ты мне надоел! – сверкнул чёрными глазами ворон. – Заткнись и постой так!

Дар речи покинул Уртяна, словно ему кто-то громкость выключил – он пытался заорать как можно громче, но только беззвучно открывал рот, как рыба, выброшенная на берег.

Ему только и оставалось, что наблюдать, как Таня, морщась, поднимается с земли, отряхиваясь от сосновых иголок, как говорит с Соколовским Крамеш, оказавшийся неожиданно умным и опасным соперником.

Но даже тогда Уртян не осознал, во что вляпался. Он-то думал, что максимум, что будет, – это отказ Сокола с ним сотрудничать.

«Ну рассердится, ну поорёт, да и что? Ну родителям скажет. А они что сделают? Да ничего! Они сами во всём виноваты! Мать – потому что её мать кицунэ, а отец – потому что на матери женился, хоть и знал, кто у неё в родителях!» – Уртян сердито следил за Крамешем, который во время разговора ходил взад-вперёд по полянке, и ожидал, что его отпустят, ну или родителям отвезут. Почему-то в угрозы отвезти его Соколу или заставить самому туда перемещаться он ни разу не поверил – зачем он там нужен-то?