По дорогам - стр. 9

Кофе или пройдемся? – предложил автостопщик, поглядев на небо. Похоже, проясняется. Может, погуляем? Агустин, не хочешь пойти с нами показать гостю наш канальчик?

Мальчик обулся, и мы втроем тронулись в путь.

Маленькими улочками мы дошли до бульвара, прошли под железнодорожными путями, зашагали дальше вдоль небольшого канала через квартал уже не новых коттеджей, по большей части окруженных садами с большими деревьями.

Теперь дома попадались реже. Мы миновали футбольное поле, вышли из города. Канал стал шире. Бетонные плиты на дорожке закончились. Гравий под ногами сменился травой, землей, грязными лужами. Открылся простор. Сады. Фруктовые сады. Поля под паром, которые, наверно, тоже со временем поглотит город.

Агустин нашел у дороги муравейник, попорченный ночным дождем. Он нагнулся и начал травинками ковырять вход.

Тебе тут нравится? – спросил я автостопщика, когда мы обогнали Агустина метров на десять.

Он кивнул, глядя прямо перед собой.

В целом да.

Мне кажется, вам здесь хорошо живется.

Он сказал да.

Это не значит, что не бывает моментов, когда начинаешь задыхаться, когда хочется перемен, хочется уехать, как все. Но в целом нам тут хорошо.

Внизу вдоль берега канал порос тростником. Большие стрекозы сновали над водой туда-сюда, садились на толстые стебли, снова взлетали, их синие крылья гудели в тишине. Кое-где в тростнике плавали пластиковые бутылки.

Мы обернулись и увидели, что Агустин тычет в траву носком ботинка.

Что он там делает?

Мальчик вытянул ногу, поднес к какому-то растению и вздрогнул от раздавшегося хлопка.

Что это?

Семенная бомба, сказал автостопщик. Не знаю точно, как они называются, но смотри, как смешно.

Он выбрал шарик потолще и коснулся его ногой. Шар взорвался как петарда, и оттуда взлетели вверх семена, рассыпавшись над нашими головами.

Он улыбнулся.

С ума сойти! Да еще после дождя! Обычно даже громче хлопает.

Я посмотрел на почти сорокалетнего мальчишку, который все эти годы не переставал забавляться. Я подумал, что он, в сущности, не изменился. Снимает дом, уже не квартиру. Стал отцом. Но его веселая непосредственность, обаяние и непредсказуемость никуда не делись.

Мы двинулись дальше вместе с Агустином. Город остался далеко. Запах земли, мокрой травы сделался сильнее. Оглянувшись, я увидел позади башни. Архиепископство. Бывший лицей. Строящееся здание культурного фонда, сверкающее, непомерно огромное, которое будет теперь торчать тут всегда.

Я почувствовал, что он мнется.

Я прочел твою последнюю книгу.

Это было сказано веселым тоном, искренним, дружеским.